ГК “РосСтройИнвест” - пионер высотного строительства в Петербурге, реализующий не только жилые объекты, но также общественные и деловые. В частности, новый корпус Мариинской больницы, новая больница в Полюстрово "Боткина - 2", светомузыкальные фонтаны, бассейны, придомовые храмы в ЖК "Город мастеров" и ЖК "Князь Александр Невский", Храм Тихвинской иконы Божией матери. Впрочем, до того, как попробовать себя в строительной сфере, Фёдор Туркин, председатель совета директоров ГК “РосСтройИнвест”, успел поработать сверловщиком и кочегаром, занимался лазерами и пошивом одежды. О том, как из простого рабочего он стал создателем первых в Северной столице небоскрёбов, Туркин рассказал в интервью Metro.
Вы прошли достаточно долгий путь до тех пор, пока не нашли своё призвание в бизнесе. И начинали карьеру простым рабочим. Как так получилось, если ваш отец - военный медик?
- Закончив школу, я пошёл во ВТУЗ при Ленинградском металлическом заводе. Там учёба и работа совмещались. И я подумал – какая хорошая система, так и должно быть всё устроено, чтобы теория и практика шли рука об руку. Некоторые ребята тогда на производстве умудрялись зарабатывать хорошие деньги, но у меня по этой части никогда не получалось. Надо было уметь договариваться с начальником участка, чтобы он дал работу, которая выгодна, потому что по трудоемкости бывает одинаковая работа, а по стоимости отличается в 20 раз. Но, что для меня ценно, мои родители меня не торопили.
Сколько на заводе проработали?
- До 84 года мастером. Мастер – это тот человек, который непосредственно на площадке управляет производством. Вы знаете, чем психология рабочего отличается от психологии руководителя? Если что-то вдруг идет не так, рабочие, даже самые квалифицированные, быстро складывают руки: “Я не начальник, ты - начальник, ищи ответ”. И приходилось искать ответ. В этом смысле это очень неплохая школа была. Но в 79 году в советской промышленности начало всё шататься, а в 1984-м я понял, что надо уходить, потому что уже не стало нормальной работы.
И куда дальше?
- Я пошёл делать лазеры - друг меня позвал в научно-исследовательский институт. Мне это показалось очень перспективным. Но работа там не была интереснее, чем на заводе. Там тоже все остановилось. Наш НИИ делал лазеры, которые были точной копией какого-то американского лазера. Но эта точная копия по каким-то причинам не хотела работать. Я так и не дождался нашего работающего лазера. Ушёл оттуда. Стал кочегаром. Тогда многие уходили в кочегары. Это была действительно серьезная и ответственная работа, потому что я работал в угольной котельной при поликлинике. Нельзя было оставить поликлинику без тепла.
Из кочегаров в бизнес? Неожиданно!
- Это был конец 80-х, активно создавались кооперативы. И мы создали свой. Шили одежду. Брали фирменный плащ, снимали лекало. Шили по нему свой плащ. Получалось, конечно, как с лазером. Плащ не совсем такой, как фирменный, но и стоил он в несколько раз дешевле. А в строительство я пришёл случайно. Буквально лёжа на диване и читая книгу. Мой однокурсник позвонил и предложил заняться ремонтом квартир. Начинали с микроскопических заказов, а затем перешли на более крупные. В частности, укладывали плитку в цехах, на пищевом производстве. И заказчикам понравилось. Более того, необходимости придерживаться жёстких требований привела к тому, что в характере сформировалась ответственность. И сейчас, когда мы уже немаленькая компания, это для нас главное.
Но ремонтные работы - это ещё не строительство …
- В детстве я мечтал стать архитектором, но способностей к рисованию не было. Позже это желание строить никуда не делось. Сначала построили пятиэтажный дом, потом десятиэтажный и так далее. А потом купили площадку, где можно было построить дом в 35 этажей. К нам продавцы этого участка в Рыбацком даже не обращались – зачем, компания у нас была небольшая. Но юноша, который у нас работал, увидел это объявление, приходит: "Федор Олегович, вы же говорили про небоскребы! Вот - можно 35 этажей построить". И мы решили – надо строить.
Тогда начался финансовый кризис …
- Да, но нам банкиры поверили. Сначала мы получили 200 млн на строительство, затем ещё. И дом вышел стоимостью чуть больше миллиарда. Но домина-то громадный, и это было в первый раз и для нас, и для Петербурга. Никто до нас не строил таких высоких жилых зданий. Дом получился уникальным, в нем много чего есть: фитнес, бассейн, медицинский центр, магазины, детский сад… Но главное – культурно-образовательный центр с музеем князя Александра Невского. Такой музей - единственный в городе. Нашлись энтузиасты, очень любящие музейное дело, без таких энтузиастов – ничего не получилось бы. А еще в доме есть православный храм.
Музей для жилого комплекса - вообще необычная история. Будут ещё?
- У нас намечен музей в комплексе "Петр Великий и Екатерина Великая". О Петре музеев очень много, о Екатерине мало. Но наша-то фишка в чем? Не в том, что у нас в музее уникальные экспонаты, раритеты, а в работе с людьми. Ребята втягиваются, создали клуб любителей истории. У нас прошло уже несколько научных конференций, посвященных эпохе Александра Невского, там собрались лучшие специалисты, какие есть в России. Проходят исторические викторины – это такие дружеские соревнования, где все победители. Ветераны соревнуются с ветеранами, курсанты с курсантами, школьники со школьниками, ветераны со школьниками и так далее. Очень интересно. У нас и литературная студия была, и курсы английского языка, робототехника, к сожалению, мало кого заинтересовала. А вот информатика – да: ребята из ИТМО обучают детей и ветеранов компьютерному делу.
"
