Одна из самых красивых пар российского балета и звёзды фестиваля Dance Open – Марат Шемиунов и Ирина Перрен – накануне 14 февраля рассказали Metro о своих удивительных отношениях. Прима-балерина и премьер Михайловского театра уверены: чувства нужно освежать
Артисты балета – с их особенной душевной организацией – любят по-другому?
Марат: Люди берегут то, что по-настоящему ценно. Деньги – на счёте, драгоценности – в сейфах, машины на сигнализации, а чувства открыты и беззащитны. Поэтому самые настоящие чувства люди держат всегда при себе. Но если ты артист, то ты не жадничаешь – делишься тем, чем больше всего дорожишь: если эмоция по-настоящему не дорога тебе, то она не нужна и зрителю... Волшебство происходит, когда ты предельно откровенен на сцене и через образ отдаёшь свои живые настоящие чувства, но при этом тебя не становится меньше... Ты ничего не теряешь, а только приобретаешь – глубину и осмысленность. Это и есть волшебство хореографии, балета, танца. Нам выпало счастье станцевать любовь, и здесь закодированы наши истинные чувства, всё то, что мы храним для себя.
Марат Шемиунов, премьер Михайловского театра
Расскажите про свою самую невероятную историю на сцене…
Ирина: Наша история до мурашек – балет "Шесть лет спустя", поставленный умным и в этой работе невероятно романтичным балетмейстером, нашим другом Роем Ассафом, на музыку Бетховена, Генделя и группы "Мармелад". Этот неожиданный коктейль эмоций и впечатлений изменил нашу жизнь.
Марат: Мы признались друг другу в любви тем, что станцевали, не договариваясь, этот балет. Там есть такая часть, где на мелодию "Лунной сонаты" люди просто стоят и "разговаривают" плечами, едва касаясь друг друга. И это вызывает такую бурю эмоций... Учить постановку пришлось в Париже: там нам вместе со студентами факультета современной хореографии Парижской консерватории объяснили, что, оказывается, в этом балете мы танцуем оргазм. Как раз в тот момент, когда музыка от Бетховена переходит к группе "Мармелад", и происходит резкая смена хореографического рисунка. Лет десять тому назад говорить об этом, наверное, было бы некорректно, но сегодня долой ханжество: в арсенале современного танца есть хореографический поставленный оргазм на сцене. И это большой "мураш".
Балет – это всегда про чувства, про что-то важное… А курьёзы на сцене были?
Ирина: Помню, как-то мы были с фестивалем Dance Open в Бразилии. Вообще Dance Open – всегда до мурашек. Но сейчас о другом: мы танцевали там ещё один наш любимый номер – на хит Лары Фабиан Je suis malade. С поцелуем…
Марат: И настолько он оказался страстным, что я отколол Ире кусочек зуба. Мы это быстро, конечно, исправили, но память о том поцелуе осталась до сих пор.
Вы вместе 15 лет, у вас двое детей. Дайте совет, как добиться таких же успехов в семейной жизни…
Ирина: Ровно через 6 лет после того, как родилась наша дочь Ева, мы впервые станцевали тот самый балет "Шесть лет спустя". Так что совет: время от времени "освежайте" ваши фирменные признания в любви.
"До мурашек": артисты балета – о самых важных партиях в их жизни
В детстве, когда я училась в хореографической академии, мечтала станцевать в "Дон Кихоте". А мне говорили, что я длинная и вообще это не моя партия. За годы в классическом театре мне не довелось воплотить мечту. Зато потом, когда я пришла работать в Театр Бориса Эйфмана, первое, что я у него танцевала, был "Дон Кихот, или Фантазии безумца" – красочный спектакль, где в финале партии Китри – фуэте. Без постоянной практики классического танца его крутить тяжело, я переживала. Единственная мысль, которая пульсировала в голове, что это – свадьба. "Свадьба, свадьба, свадьба", – повторяла я сама себе, как мантру, и на волне адреналина благополучно и профессионально справлялась с этой супертехникой.
Нина Змиевец, солистка Театра балета Бориса Эйфмана.
"Metro"
Фото:
Это наш первый с Тёмой (мужем и партнёром по сцене Артёмом Овчаренко) "Щелкунчик" в постановке Юрия Григоровича на сцене Большого театра. Мари и Принц под музыку Чайковского идут навстречу – они пока не танцуют, не делают сложных движений! Я смотрю в глаза любимому человеку, мы сидим на коленях, руки сложены, мы молимся! Он предлагает мне руку и сердце, я соглашаюсь – и начинается танец! Сколько бы я ни выходила на сцену в "Щелкунчике", всегда мурашки. Здесь сплетаются музыка, хореография и сюжет: Маша выдумала Принца, и вдруг он появляется и приглашает её на их свадьбу...
Анна Тихомирова, первая солистка Большого театра России.
"Metro"
Фото:
Самым глубоким любовным балетом, который мне пока что довелось станцевать, для меня стала "Жизель". В ней детское несерьёзное чувство перерастает в глубокую, настоящую любовь, ради которой ты готов бросить всё. "Жизель" цепляет богатейшей гаммой эмоций, тем, что переживает и как меняется герой: от любви без обязательств и фантазий об идеальных отношениях до осознания глубины чувств и ответственности за свою любовь...
Джулиан Маккей, первый солист Михайловского театра.
"Metro"
Фото:
