О «руке Москвы» на востоке Украины
«Чушь это всё! Нет на востоке Украины никаких российских подразделений, нет специальных служб, нет инструкторов. Это всё местные граждане.

«И своим западным партнёрам я сказал: «Им некуда уходить, они никуда не уйдут, они хозяева этой земли, и нужно разговаривать с ними».

«Сейчас мы слышим призывы к тому, чтобы люди на юго-востоке сложили оружие, но я своим партнёрам говорю: «Это правильный, замечательный призыв, но тогда армию оттащите от гражданского населения». Потому что совсем с ума сошли: танки, бронетранспортёры (я смотрю на экран телевизора), пушки тянут. Против кого пушки тянут? Совсем обалдели, что ли?»

О возможности присоединения восточных территорий
«Вы знаете, мы не должны при всём том, что мы сейчас переживаем с Крымом, не должны впадать в какую-то эйфорию и всегда должны исходить из реалий».

«...надо прямо сказать, всё-таки национальный, этнический состав Крыма отличается от юго-востока Украины... Этнический состав там примерно 50 на 50. Какая ситуация здесь, мы доподлинно не знаем».

Об идее возвращения Аляски
«У нас северная страна, 70 процентов нашей территории сегодня относится к районам Севера и Крайнего Севера. Аляска – это разве Южное полушарие? Тоже холодно там. Давайте не будем горячиться, ладно? Придётся им там «северные» платить! Понимаете? Надо посчитать бюджетные расходы».

О присоединении Крыма
«Россия не присоединяла Крым силой. Россия создала условия с помощью, конечно, специальных формирований и Вооружённых Сил, я прямо скажу, но создала только условия для свободного волеизъявления людей, которые проживают в Крыму и Севастополе. А решение о присоединении приняли сами люди».

«...до последнего момента, просто до последнего дня я в той речи, которую потом произносил в Кремле, не писал последней фразы, а именно: «вношу в Федеральное собрание Федеральный закон о присоединении Крыма», потому что я ждал результатов референдума. И когда стало ясно, что явка составила 83 процента, что 96 с лишним процентов высказались за присоединение к Российской Федерации, стало очевидно, что это абсолютное, просто практически полное большинство, если не сказать, всё крымское население. В этих условиях поступить иначе мы не могли».

О развитии Крыма
«Мы говорим про сегодняшние расходы, а в перспективе, я в этом абсолютно уверен, даже нисколько не сомневаюсь, в перспективе, причём в ближайшей, в среднесрочной перспективе во всяком случае, Крым станет донором, даже не субъектом, который требует привлечения федеральных субсидий, а он будет самодостаточным, а потом и донором».

«На вопрос, как же здесь люди отдыхали, стыдно сказать, но ответ такой странный – говорят: «Ну чего там, шахтёры  приезжали, им всё равно, они махнут там полстакана и на пляж». Мы не можем так подходить, понимаете, к организации отдыха россиян, поэтому это тоже будет требовать дополнительных капиталовложений».

О поставках газа на Украину
«Мы слышим что? Что у России какие-то в отношении Украины особые подходы, и это политическая цена. Это та цена, которую вы согласовали нам в 2009 году. Мы понизили её по договорённости о том, что вы будете платить низкую хотя бы цену. И низкую не платят, ноль, вот в чём проблема...»

«Если и за месяц, за следующий месяц, никаких платежей не будет, то мы в соответствии с контрактом перейдём на так называемую предоплату».

Отношение к тем, кто в России не согласен с позицией РФ по Крыму
«Что касается ситуации последних месяцев, по крымской ситуации, ну да, я слышал, сам читал, что некоторые желают поражения даже своей стране, думают, что так будет лучше. В этом тоже есть определённая наша традиция. Большевики, как известно, в ходе Первой мировой войны тоже призывали к поражению своего правительства, своей страны – ну, довели до революции».

«Ну да, есть борьба мотивов, борьба точек зрения, но их же никто не мешает высказывать, за это же не хватают, не сажают, не упекают никуда, в лагеря, как это было в 1937 году. Люди, которые высказывают свою точку зрения, они, слава богу, живы, здоровы, занимаются своей профессиональной деятельностью...»

О возможном выходе РФ из международных организаций
«Мы не будем настаивать на пребывании в некоторых международных структурах, особенно если они не в состоянии проявить самостоятельность и формулировать свою собственную точку зрения на ключевые вопросы международного развития. Но специально каких-то демаршей совершать тоже не будем – будем спокойно, ритмично работать».

«Что касается ПАСЕ, то мы платим туда взносы, взносы немаленькие. Ну не хотят нас видеть – от нас не убудет. Но в целом самоизоляцией заниматься тоже не намерены».

Об отношениях с НАТО
«Вы знаете, сегодняшний генсек НАТО господин Расмуссен когда-то был премьер-министром Дании... На одной из встреч, когда он ещё был премьер-министром Дании, он меня попросил об этой встрече, она не была запланирована. Я согласился, мы встретились, поговорили. Он, оказывается, взял с собой диктофон, тайно записал наш разговор, а потом опубликовал в прессе. Я не мог поверить своим ушам и глазам. Чушь какая-то, понимаете? Он объяснил это так, что записал этот разговор для истории. Но если записывать для истории, я польщён, конечно, но надо было хотя бы предупредить или хотя бы спросить разрешения опубликовать эти переговоры. Какое доверие может возникнуть после таких инцидентов?»

О том, когда Россия увидит первую леди
«Вы знаете, что мне сначала свою бывшую жену, Людмилу Александровну, замуж надо выдать, а потом уже я о себе подумаю».

Что есть русский человек и русский народ
«Мне кажется, что русский человек или, сказать пошире, человек русского мира, он прежде всего думает о том, что есть какое-то высшее моральное предназначение самого человека, какое-то высшее моральное начало. И поэтому русский человек, человек русского мира, он обращён больше не в себя, любимого. У нас этого недостаточно. Даже очень богатые люди всё равно говорят: «Ну заработал миллионы и миллиарды, дальше что?» Всё равно это развёрнуто вовне, в общество. Мне кажется, ведь только у нашего народа могла родиться известная поговорка: «На миру и смерть красна». Как это так? Смерть – это что такое? Это ужас. Нет, оказывается, на миру и смерть красна. Что такое «на миру»? Это значит, смерть за други своя, за свой народ, говоря современным языком, за Отечество.

«Конечно, мы менее прагматичны, менее расчётливы, чем представители других народов, но зато мы пошире душой. Может быть, в этом отражается и величие нашей страны, её необозримые размеры. Мы пощедрее душой».