В российской судебной практике сложилась тревожная тенденция, когда законные права подозреваемого становятся для него фактором риска. Решив воспользоваться 51-й статьей Конституции, прозванной в народе "правом на молчание", или настаивая на адвокате, гражданин вместо защиты своих интересов нередко сталкивается с ужесточением позиции следствия. Законный отказ от дачи показаний может в кратчайшие сроки обернуться реальным лишением свободы. В такой ситуации многие, опасаясь самой строгой меры пресечения, идут на вынужденную "сделку" со следствием, признавая вину даже в том, чего фактически не совершали. Законно ли это, и в чем кроется проблема: в нормах законодательства или их применении на практике, рассказал Елисеев Дмитрий Александрович, адвокат Адвокатской Палаты г. Москвы, член Межрегиональной коллегии адвокатов г. Москвы.
Елисеев Дмитрий Александрович
В чем корень проблемы?
Проблема носит системный характер. С одной стороны, человек стремится защитить свои законные права. С другой – ответная реакция следствия, формально укладываясь в рамки Уголовно-процессуального кодекса, по сути является способом оказания психологического давления. Угроза заключения под стражу становится мощнейшим рычагом для получения нужных показаний.
Формально следователь действует в правовом поле. Статья 91 УПК РФ четко регламентирует основания для задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, за которое может быть назначено лишение свободы. К ним относятся, например, ситуации, когда человека застали на месте преступления, или когда на нем обнаружены явные следы противоправного действия.
Но именно в формулировках кроется главная проблема. Основания, указанные в статье 91 УПК, на практике оказываются чрезвычайно широкими и размытыми. Это позволяет применять задержание практически к любому лицу, в отношении которого возникли хоть какие-то подозрения, пусть и не подтвержденные существенными доказательствами.
Что же делать: менять закон или правоприменительную практику?
Ключ к решению проблемы – в ужесточении законодательных критериев. Необходимо провести четкое различие между моментами, когда в отношении лица возникает подозрение, и когда появляется необходимость задержания с целью не допустить нарушения процессуальных гарантий неприкосновенности личности. Требуется более детальная регламентация, которая исключила бы возможность использования задержания как превентивной меры за отказ от сотрудничества со следствием на его условиях.
Речь идет о том, чтобы сделать нормы закона менее подверженными субъективному толкованию. Необходимо четко прописать, какие именно обстоятельства и доказательства являются достаточными для применения столь строгой меры, фактически ограничивающей конституционное право на свободу и личную неприкосновенность.
Сложившаяся практика нарушает права обвиняемых и подрывает доверие к правосудию в целом. Требуется серьезная работа на уровне правоприменения – с формированием у следователей уважения к букве и духу закона и на законодательном уровне – с целью внесения ясных и недвусмысленных поправок в УПК РФ. Пока же право на защиту для многих остается лишь декларацией, стоимостью которой может стать свобода.
