"Отец российского фэнтези" Ник Перумов, постоянно проживающий в США, во время визита на свою родину в Петербург дал интервью Metro, в котором рассказал, какой литературы стране не хватает и почему нужно более внимательно изучать историю.

Россия отмечает в этом году столетие революции. А у вас есть роман в соавторстве с Верой Камшой - “Млава Красная”, где главный герой попадает из нынешнего времени в царское - николаевское. 
 
Именно в этой эпохе мы можем отыскать корни той самой революции. Но в нашей литературе изображение этого исторического периода всегда было крайне однобоким. Не важно, были ли это различные радетели за народное дело, Герцен, Белинский, но они все шли по одной узкой тропе. В советское время всё также было односторонним. Даже сейчас литераторам трудно преодолеть инерцию. Они в большинстве своём взрослые солидные люди, выросли в СССР. Даже те, кто моложе, всё равно росли в строгой парадигме. 
 
Чем этот взгляд плох?
 
В нём всегда есть заряд самоненависти. Мы такие, мы сякие, всё у нас не так в России. Это отношение имеет корни именно в XIX веке, когда вся просвещённая интеллигенция изощрялась в остроумии по поводу политического строя, народа: спивающийся Левша, равнодушная солдатская масса. И до сих пор мы несём в себе отголоски всё того же Герцена. Может быть, нам самим уже хотелось бы остановиться, но мы не можем. Так и катимся по этой наклонной плоскости, повторяя штампы про Николая Палкина, Салтычиху и так далее. И в России это люди в основном не замечают. Но я, уехав волею судеб в США в 90-е, вижу это на контрасте.
 
В США была похожая история?
 
Да, Вьетнам. Страна пыталась преодолеть вьетнамский синдром и оправиться от шока, вызванного тем, что маленькая полудикая страна, вчерашняя колония, победила державу номер один. 50 тыс. американских солдат так и остались там навсегда. Это больше, чем наши потери в Афганистане. И Америка лечилась от этого синдрома долго и разными способами. В том числе литературой, в частности, книгами про всем известного Рембо. 
 
Фантастика может чем-то помочь?
 
Фантастика в этом смысле более подвижная, мобильная. И, если говорить высокопарно, то писатели должны видеть своей миссией идею вылечить читателя от этой самоненависти. Мы с Верой Викторовной хотели посмотреть на Россию под другим углом. 
 
Помогало или мешало то, что вы работаете в соавторстве?
 
Работать в соавторстве мне не привыкать. И хотя мы с Верой Викторовной придерживаемся разных взглядом, это в какой-то степени помогает. Поскольку мы не ищем компромисса, а смотрим на события под разным углом. Это позволяет избежать однобокости. 
 
Приём, который используется в романе, мягко говоря, не новый … 
 
Да. Попаданчество, когда главный герой отправляется в другое время с целью что-то изменить, стандартный для фантастики, но всё-таки этот роман был близок к альтернативной истории. Такой подход позволяет посмотреть в зеркало без искажений. Вы сами регулируете его чистоту, кривизну. Мы с Верой Викторовной начали работу над вторым романом этого цикла. Здесь есть нюансы. У подобной литературы другой читатель, более подготовленный, нежели у моих обычных книг про эльфов, гномов и орков. Он должен знать хотя бы в общих чертах знать, как выглядела николаевская Россия.
 
Последняя ваша трилогия о Молли Блэкуотер о другом и для другой аудитории. Это представитель редкого для России жанра юношеской фантастики. И часто эти книги характеризуют как “непохожего на себя Перумова”. Вы с этим согласны?
 
Конечно. Это был рискованный эксперимент. Мне писали письма и спрашивали, зачем всё это, к чему. Они, разумеется, правы. Я сам придерживаюсь такой точки зрения в отношении любимых авторов. Но, с другой стороны, писателю надоедает работать в одном и том же ключе. И трилогия о Молли - это попытка выйти из обычного круга вещей, обратиться к более молодому читателю, заговорить с ним на его языке. Разумеется, не обошлось здесь без преувеличения. Когда пишешь для юношеской аудитории, нужны более чёткие образы, более ясно прописанные враги и друзья и так далее. 
 
В США юношеская литература - это огромный пласт, масса авторов, блокбастеры. “Голодные игры”, книги про Перси Джексона и так далее. Это же не только развлекательный контент?
 
Нет, конечно. Эта литература играет свою роль в воспитании - втягивает молодых людей в чтение, рассказывает об универсальных вещах простым, понятным языком. В нашей стране её явный дефицит. Если мы будем вспоминать ещё советские времена, то может хватить пальцев одной руки. Крапивин, Булычёв, а дальше авторы, которые известны только узкому кругу специалистов … Единичные произведения, не составлявшие среды. Это плохо. К примеру, моё поколение было перекормлено памятью о Великой Отечественной войне. Её превратили в скучную, нудную обязаловку, неинтересные уроки мира, которые только отталкивали. И даже хорошие, правильные идеи - попытка объяснить юному читателю ценность дружбы, труда - могут быть загублены этой казёнщиной. В результате важные, нужные слова и понятия затирались. А книги должны быть, прежде всего, интересными, не погибать под лавиной идеологии. И сегодня нам очень нужен такой жанр. Я вижу, что читают мои собственные дети. Они такие книги глотают пачками. В США дефицита подобной литературы нет. И там реально можно выбрать хорошие книги без налёта толерантности, политкорректности и всё прочего. 
 
Вы довольны результатом трилогии о Молли? Что дальше?
 
Меня уже просят писать продолжение. Поскольку пришёл совершенно новый читатель. Люди, которые не интересовались доселе моими книгами. Уже это ценно. У меня есть определённые планы. В частности, я уже написал небольшой приквел про Молли, который не будет печататься, а доступен только онлайн. В этом же жанре у меня есть и другая задумка - “Дикая ведьма из дикого леса”. 
 
Сегодня авторам, даже самым известным, очень непросто зарабатывать на своём творчестве. Бумажные тиражи падают, электронные пока невелики. Но в России отдельные авторы додумались  монетизировать литературу по подписке. Когда ты платишь небольшую сумму и получаешь новые главы по мере их выхода … 
 
Это очень правильная вещь. Думаю, и мы будем так делать. Поскольку сегодня продажа той самой рукописи требует от автора каких-то колоссальных усилий. Это одна из проблем нашей культуры, где книга считается чем-то априори бесплатным, а многие считают, что за литературу платят только неудачники. В этом смысле на Западе воспитали читателя с более правильным отношением к творчеству. Хотя и обвинения в адрес защитников копирайта тоже обоснованы. Должно пройти 70 лет после смерти автора, чтобы произведение стало бесплатным. Это слишком много. 
 
Когда в интернете вас называют “отцом русского фэнтези”, с улыбкой к этому относитесь?
 
Требую надбавки за статус! (смеётся) Конечно, с улыбкой. Здесь нет никакого повода надувать щёки. И в принципе никакой гордости за то, что сделал, я не испытываю. 
 
Какие мифы о Перумове бытуют в интернете?
 
Их немало. Первый - что я сказочно богат. Поэтому молодые авторы присылают мне  книги, что само по себе нормально в плане оценить и подсказать, но при этом просят помочь с изданием. Мол, мне это раз плюнуть. Второй - что сюжет для своего первого цикла книг - “Кольцо тьмы”-  я подслушал на игрищах ролевиков. А потом взял и издал.