В книжном "Подписные издания" в Петербурге Андрей Звягинцев представил свою книгу, в которую вошли сценарии картин "Возвращение", "Изгнание", "Елена", "Левиафан" и "Нелюбовь". 

Книга режиссера "Сценарии кинофильмов Андрея Звягинцева" дополнена авторскими комментариями, которые дают возможность ощутить, как продвигался рабочий процесс создания кинофильмов. Корреспондент Metro-Петербург побывал на творческой встрече. 

О книге "Сценарии кинофильмов Андрея Звягинцева"

По словам режиссера, ему предложили объединить несколько сценариев фильмов под одной обложкой и выпустить книгу. Андрей Звягинцев решил, что это будет быстро - отдать тексты, перевести их в PDF и вычитать издание. 

- Но не тут-то было, - вспоминает режиссер. - В результате пришлось проделать большую работу. Мы с горем пополам нашли сценарий "Изгнания". Склеили его из двух частей - мой экземпляр и оператора Миши Кричмана. В электронном виде его не было. Мой экземпляр весь поперечеркнут черным фломастером: практически, о двух третях эпизодов не прочесть. Я либо зачеркивал, что не снимали, либо вычеркивал отснятое. Уже после того, как отдали эти два экземпляра сценариев, у выпускающих редакторов издательства родилась идея, что книгу хорошо было бы сопроводить комментариями. Идея заключалась в том, чтобы эти комментарии были не сегодняшними ретроспективными, потому что размышления сейчас о том, что было 10-15 лет назад сделано, это не совсем то. При составлении книги редакторы видели, что на полях есть пометки и они довольно изобильные, от руки, "не для третьего глаза". В частности, много таких комментариев вокруг "Левиафана", которые постфактум возникли после показа первой сборки фильма разным спикерам. Развернулись целые баталии. Один человек настойчиво предлагал убрать финал, дискуссия с ним осталась на бумаге. Я понимал, что мы сильно затягивали с выпуском книги, уже ощущал, что не могу довести до конца. Тут помогли питерцы. Алексей Лешенко предложил своё время, чтобы отфотогарфировать 750 страниц текста сценариев, взяв их их моего домашнего архива. А затем эти тексты расшифровал. И тексты, и пометки в итоге размещены на полях книги, которую выпустили в более широком формате. 

Идея оформления книги

Как признался Андрей Звягинцев, идея также принадлежит издательству "Альпина". Такие, как и вариант с выпуском в формате "пометки на полях", интересный вариант предложил дизайнер Юрий Буга. 

- Каждый сценарий открывается постером к фильму, - рассказывает кинорежиссер. - Мы постарались сделать так, чтобы постер был редким. В частности, именно такой к картине "Елена". Правда, этого постера испугался французский дистрибьютер. В лоне его компании несколько лет работал дизайнер, и он предложил эту идею. Мы уже увидели готовую идею: портрет Елены на руках с младенцем и нимб над головой. В католической средневековой традиции. Эрик Ложес рассказал, что ему понравилась идея. А дальше случилось следующее. Эрик Ложес созвал фокус-группу, где показал этот постер. Человек 10-15 его увидели и сказали: "А это что-то на религиозную тему? Ой, не интересно". Он испугался, что это отпугнет и зрителя. Его это смутило. Так и остался этот постер, который так и не увидел свет.

Вопрос - ответ

О концевке фильма "Нелюбовь"

После вступительного слова перешли к вопросам из зала. Один из вопросов был посвящен специфике картин Андрея Звягинцева. В частности, у режиссера спросили, почему в его фильмах людям приходится преодолевать столько боли: "Будет ли хотя бы какой-то фильм, где будет ну хотя бы свет в окне". 

- Свет в конце тоннеля, - добавил Андрей Звягинцев, отметив, что ни одна встреча не обходится без подобного вопроса. - Я люблю в этом случае говорить, что главное, чтобы свет в конце тоннеля или свеча горела внутри зрителя: надежда, крепость духа и достоинство. Это всё удел личной работы над собой. Вот представьте, что в конце "Нелюбви" они вышли на остановку - увидели силуэт. И увидели, что это Алёша. Вот уже они сидят дома. Жена накрыла на стол, Борис с сыном сидят. И вдруг Женя и Борис разглядели, что их связывает друг с другом, умиленно смотрят друг на друга и так далее. Получаем нагромождение тех смыслов, когда говорим о "добром кино". В такой модели зритель, сидя в зале, делегирует свою собственную ответственность за свою собственную жизнь, за связь с близкими людьми, обществом. И зритель внимает этим теням на экране, которые были придуманы авторами, артистами сыграны. И никакой работы не происходит, кроме укола новокаинного, что, дескать, и все будет хорошо, и я так могу. Так если можешь - сделай это. Выстраивая такие картины, начиная с "Елены", понимаем, что если сделаем "хэппи энд", мы солжем не только зрителю, но и себе.