Писателя Сергея Довлатова любят за талант. И за него же ненавидят. Ненавидят почему-то сильнее всего на родине Довлатова, в Петербурге. Один тамошний писатель написал такую биографию Довлатова в серию ЖЗЛ, что она даже, на всякий судебный случай, вышла без фирменного знака серии – фотографии героя на обложке. Завистники пересчитали всех его детей, особо остановившись на внебрачных. Хотя какое ваше дело, что у Довлатова было с Музой?
К счастью, нынешнее лето с литературной точки зрения всё-равно Довлатовское. Он умер в августе 1990-го в возрасте 49 лет. В июне 2014-го горсовет Нью-Йорка принял закон, по которому одна из улиц стала называться Sergei Dovlatov Way. В июле в деревне Березино в Пушкиногорье открылся его частный музей.
Захотелось перечитать Довлатова. Купила в интернет-магазине электронную книжку «Чемодан» – прочитала за два вечера, оглашая квартиру хохотом. Пошла в книжный магазин, чтобы приобрести ещё что-нибудь, но пожалела денег – четырёхтомник стоил почти две тысячи рублей, дорого. Двинула в библиотеку. Взяла сборник повестей и рассказов – опять прочитала за два дня, с той лишь разницей, что хохотала на даче. Особенно трогательно было то, что читала я книжку с невидимым со... «со-читателем»? Кто-то, наслаждавшийся Довлатовым до меня, оставил карандашные и шариковые пометки и записи. Например, между строк Довлатова об аресте непутёвого брата и попытках родственников его выручить «Тётка звонила писателям, которые имели дело с милицией, – Юрию Герману, Меттеру, Сапарову», вдумчивый читатель меленько написал: «В 1970-м. Довлатов что-то путает. Юрий Герман умер в 1967 году». В другом месте книги неведомый читатель (наверное, студент) с восторгом обвёл довлатовские строки, которые, видимо, ему показались близки по духу: «Да здравствует сон! Ибо сон – бездеятельность. А бездеятельность – единственное нравственное состояние». Затем я в буквальном смысле встретила на страницах уморительной повести «Филиал» (о симпозиуме «Новая Россия», организованном эмигрантами в Калифорнии) своего любимца Эдуарда Лимонова. Лимонов был в своем репертуаре. «Потом состоялась дискуссия. Каждому участнику было предоставлено семь минут. Наступила очередь Ковригина. Семь минут Ковригин обвинял Лимонова в хулиганстве, порнографии и забвении русских гуманистических традиций. Наконец, ему сказали: «Время истекло». – «Я ещё не закончил». Тут вмешался аморальный Лимонов: «В постели можете долго не кончать, Рувим Исакович. А тут извольте следовать регламенту». Чем хорош Лимонов – он всё ещё рыпается. Большинство оппозиционеров притихло (правда, многие не по своей вине, а по решению суда), кто-то свинтил и грозит родине из Европы, Валерия Новодворская вообще отошла ко Господу, а Лимонов упорно проводит свои акции. Вот сколько чувств вызывают книжки талантливого писателя. Читайте Довлатова, друзья!
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
