Анна Финити. Фото "Metro"
Это было 11 лет назад в Москве. Резо привёз в столицу спектакль "Сталинградская битва" своего кукольного театра, и организаторы гастролей захотели, чтобы он дал интервью газете Metro. Осознавала ли я тогда, что иду говорить с гением? Конечно, да. Габриадзе был редким примером мультиталантливого человека. Он не только писал выдающиеся сценарии моих любимых фильмов, но и был замечательным художником и скульптором. Сейчас такого человека назвали бы модным словом "креэйтер", то есть творец. Есть такие люди, которые никогда не останавливаются на достигнутом и всё время что-то создают. Вот я и шла брать интервью у творца. Ни больше, ни меньше. Подготовила вопросы, ни одного из которых в результате не смогла задать.
Габриадзе остановился в маленьком частном отеле в центре Москвы. Он меня совсем не ждал, но почему-то впустил к себе в номер. В тот день он неважно себя чувствовал и вообще не хотел ни с кем разговаривать. Тем более с какой-то неизвестной журналисткой. В комнате, где мы пытались беседовать, было темно и холодно. У Резо постоянно звонил телефон. Он попросил разрешения прилечь, ему явно нездоровилось: "Я тут немножко устал", – доверительно сообщил он. Я испугалась и предложила вызвать врача. Он отказался. Я пыталась уйти, но ему явно не хотелось оставаться одному. Наверное, он боялся, что станет плохо, и присутствие рядом другого человека его как-то обнадёживало. Так мы и провели два часа. Я сидела на стуле, он полулежал на кровати и громко ругал людей, которые заставили его давать это треклятое интервью. Сердился на меня и тут же извинялся. Никогда ни до, ни после я не попадала в такую странную ситуацию. Наконец, в дверь постучали. Пришла администратор театра для того, чтобы обсудить предстоящий вечером спектакль. Резо Леванович приободрился, сел за стол, взял листок бумаги и перьевую ручку. Очень быстро на бумаге появился рисунок: бурные волны, кораблик и два кипариса по бокам. "Это вам от меня, – на прощание сказал Резо, – чтобы кораблик вашей мечты благополучно преодолевал бурные волны жизни". Оказавшись на улице, я долго приходила в себя. Рисунок позже поставила на стол в рамке и очень скоро поймала себя на том, что часто его рассматриваю. Грустный это рисунок или весёлый? Что должно в итоге произойти с корабликом? Разобьётся в волнах или выберется на спокойный берег? И главное, кто смотрит на эту картину с берега, сидя под высокими кипарисами?
"Каждый человек должен думать о своих поступках, – сказал мне 11 лет назад Габриадзе в те пять минут, когда я всё-таки успела включить диктофон. – Потому что мы не вместе предстанем перед Ним, каждый из нас предстанет один".
Когда я услышала печальные новости, то первым делом посмотрела на картинку. Кажется, теперь я поняла, кто сидит на берегу и наблюдает за корабликом…
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.