Шоу-бизнес

Актёр Пётр Фёдоров: Живите здесь и сейчас

На Сахалине актёр дал интервью Metro
Актёр Пётр Фёдоров: Живите здесь и сейчас
Актёр Пётр Фёдоров: Живите здесь и сейчас
Пётр Фёдоров на открытии фестиваля "Край света". Фото Геннадий Авраменко.

На 7-м международном кинофестивале “Край света” мы пообщались с Петром Фёдоровым, который впервые стал членом жюри.

Актёры часто жалуются, что журналисты задают одни и те же вопросы. Раздражает?
Нет, это же моя работа. (Улыбается). Надо научиться на них как-то по-разному отвечать, но у меня пока не получается.

А если начинают копаться и сверять ваши слова с тем, что говорили раньше?..
Я отвечаю за базар. Благо в последнее время реже стал общаться с журналистами. Я ограничиваю круг людей, которым даю интервью. Подхожу к этому избирательно. Поэтому на идиотов больше не попадаю. Отвечая на ваш вопрос, да, не люблю вот это пережёвывание одних и тех же тем из раза в раз. Всё время хочется предложить: “А давайте о чём-нибудь новом поговорим?” Чтобы получился такой разговор, от которого следующий журналист мог оттолкнуться. Хороших интервьюеров мало, впрочем, как и актёров. Конкуренции практически нет. Так что мы все жертвы сложившейся ситуации.

Вы же знаете, что многие журналисты не любят брать интервью у актёров, потому что зачастую им нечего сказать?
Знаю и прекрасно понимаю.

Вы впервые на Сахалине. Смогли почувствовать остров?
Поначалу мир кажется большим, а когда начинаешь часто летать на самолётах, да ещё и на большие расстояние, то он уменьшается в твоём восприятии. Круто, что за восемь часов можно так далеко улететь. Главное – прихватить с собой таблеточку Мелатонина (корректирует внутренние часы и облегчает засыпание – прим. ред.). А вот когда ездишь на поезде, страна увеличивается.

Когда вышел из самолёта, первое, что почувствовал: я очень далеко от дома. Хотя сам город Южно-Сахалинск напоминает мне Горно-Алтайск – что-то из моего детства. Мы были недавно в Стародубском (село в сахалинской области на берегу Охотского моря – прим. ред). Видели нерпов, морских котиков, собирали янтарь. Поднялись на Лысую гору. Могущество природы и её размах поражает и сильно контрастирует с качеством жизни людей. Сахалин – это не только природа, но и люди. Когда я вижу бараки, во мне что-то сжимается. Из разговоров с людьми понял, что народ здесь в оппозиции. Местные федералов не любят. Марина Разбежкина (режиссёр-документалист, председатель жюри на “Крае света” – прим. ред.) из всего сразу начинает делать фильм. Я её фанат! В какой-то момент, когда она говорила с какими-то бандитами, я даже подумал, что пора её спасать, но всё обошлось. Я тоже немного поснимал.

Это для документального кино, которое вы собираетесь снимать?
Нет, я пока не собираюсь снимать документалку, скорее, для художественного фильма. Я везде что-то снимаю. Был забавный момент, когда подъехал джип и кто-то оттуда крикнул: “На фига ты траву снимаешь? Поехали снимать, как мусора бандитов крышуют! Быстрее прославишься!” (Улыбается.) Я понял, что Сахалин – красивое место, но суровое.

Поехали?
Нет. (Смеётся.) Я ему ответил, что фильм уже такой есть.

То есть вас сахалинцы узнают?
Ну бандит в джипе узнал, многие другие тоже. Кстати, он меня знает по политическому фильму “Пирамммида”.  

А какое кино вы хотите снять?
Скоро выйдет мой новый фильм-клип для группы Race to Space. Он про внутренних демонов. Меня волнует эта тема. Есть ещё несколько задумок. Но я понимаю, что это нужно сделать чуть позже..

(В этот момент Фёдоров вскакивает и кидается обнимать Александра Яценко)

А личные отношения не влияют на выбор жюри?
Влияют, но я старался быть беспристрастным. Кроме меня, в жюри много людей. Но это вообще всегда так: все же друг друга знают. Сейчас-то мы на международном фестивале. На Кинотавре вообще жесть. Гораздо хуже, когда тебе нечего
сказать коллегам. Когда ты посмотрел что-то очень странное, хочется спрятаться и не встречаться глазами с коллегами. Здесь таких картин нет.

А если обратная ситуация, вы снялись в фильме, и вам начинают говорить комплименты, вы можете отличить лесть от правды?
Льстят обычно люди на улице, когда меня узнают. Не всегда понимаю, как я должен реагировать. У всех задача заселфиться и сбежать – я сам никому не нужен. Никому неинтересно даже просто немного поговорить. У меня была забавная ситуация на фестивале "Короче". Юный кинематографист целый час сетовал, что не знает, как подойти к актёрам и заговорить с ними, как побеседовать так, чтобы не послали. По его словам, все актёры "злобные уроды". Он так и не понял, что разговаривал с актёром. Это кинематографическая слепота.

Удивительно, что вы его целый час слушали. Многие наши актёры общаются с людьми сверху вниз. Вы ловите себя на таких моментах? Не боитесь, что вы со временем испортитесь?
Ну я всё-таки не йогурт. (Смеётся.) Надеюсь, не испорчусь. Здорово, что я не раздражаю людей. Каждый сам решает, какую дистанцию с миром и с людьми он держит. Для многих статус профессии выражается не в самой профессии, а в околопрофессиональной деятельности – интервью, например. Если ты отрываешься от жизни, то как ты будешь рассказывать о жизни? Некоторые актёры, которых я очень уважаю, – имён называть не буду – строят из себя народных артистов, типа друг всех и вся... Ну знаете: "А поехали побухаем с солдатами?" Хотя актёры просто пытаются таким вот образом окучить свою аудиторию. Знаете, как это называется?

Как?
Коридорный артистизм. Мне кажется, что лучше заниматься тем, что тебя действительно волнует. Я очень люблю людей и боюсь потерять контакт с ними. Ну а вообще, я же Собака по году рождения, мне нравится работать в коллективе, помогать кому-нибудь. Я служу людям. Мне бы не хотелось, чтобы, увидев меня, человек думал: "Ну про него всё понятно".

Когда только пришёл в профессию, я всё время задавался вопросами: "Почему у известного актёра отдельный трейлер, еда из ресторана, почему он ест не со всеми, а в вагончике, неужели он людей не любит?" Прошли годы. Теперь мне тоже приносят еду из ресторана, и я тоже уношу её в свой вагон. Я тоже не всегда могу быть приятным человеком. Потому что вокруг очень много идиотов. Если с ними со всеми общаться, будет очень плохо. От таких людей нужно уметь защищаться. Много людей, которые имеют косвенное отношение к профессии, но любят болтать ни о чём. Понимаете, у нас вся жизнь состоит из съёмок, не хочется испортить своё тело некачественным кейтерингом. Если всё время мириться с этим, то уже через пару лет ты будешь болеть всеми болезнями.

Я этому у Соловьёва научился на съёмках "Сталинграда". Ему показывали декорации, а он услышал запах печёной картошки, сбежал сразу же и вернулся с картошечкой. На всю жизнь запомнил его слова: "Живите сейчас, не думайте, что смена закончится, и жизнь начнётся вечером. Ваша жизнь здесь и сейчас. И она вся будет такой".

Это довольно легко сказать: живи здесь и сейчас, а вот сделать-то сложно. У вас получается?
Согласен, сложно. Этому не сразу можно научиться. Со временем я пришёл к этому. Сейчас я ценю простые вещи и простое общение. Теперь удаётся расслабиться и получить удовольствие в таких ситуация, в которых раньше я нервничал.

В прошлом году у вас было два крупных фильма – "Ледокол" и "Дуэлянт". В этом у вас два сериала – "Гурзуф" и "Русалки". Почему переключились с кино на ТВ?
Так получилось. "Гурзуф" мы уже отсняли, а "Русалки" ещё снимаем. Больше двух проектов в год я не делаю. Не хочу, чтобы у страны возникла отрыжка от меня.

На телевидении больше творчества, чем в кино?
Во многих вопросах да. Они менее ангажированы. Сейчас снимается много  кинопроектов, связанных с Годом Великой Октябрьской социалистической революции. Я не хочу в этом участвовать. Это будут не фильмы, а учебники. Я вот в школе учился по разным учебникам. Не скажу, что это были правильные учебники. Но я не хочу браться за создание нового учебника, пускай и кинематогарфического. Моё путешествие по форматам связано только с принципами.