В подростковую банду Роберт Гараев (верхний ряд, посередине) вступил ещё в школе и пробыл в ней два года. Фото Фото из личного архива Роберта Гараева.
– Лично для меня "пацан" это синоним слова "парень", – говорит 39-летний Иван. – В уличном значении, то есть в плане того, кто ты по жизни, я себя пацаном не считаю. Потому что "пацанство" – это маскулинная субкультура, близкая к преступной. Мне "пацанство" не нравится потому, что оно предполагает следование определённым понятиям, которых на самом деле не существует, поскольку их всегда диктует тот, кто сильнее. Я как мальчик из интеллигентной семьи в своё время нередко получал на улице по лицу, и всем было всё равно, знаю я какие-то пацанские понятия или нет.
Более лояльно к "пацанству" настроен 32-летний Феликс, который работает в издательском бизнесе.
– В какие-то моменты я действительно могу назвать себя пацаном. Например, когда мы с друзьями собираемся, чтобы посмотреть хоккей и попить пива, можно сказать что мы – пацаны, – объясняет он. – Потому что в такие моменты есть возможность свободно обсудить мужские темы, какие – догадайтесь сами. Ещё в нашей компании действует строгий принцип "сказал – сделай", выполнять свои обещания вообще очень важно для пацана, для мужчины. Ещё пацаны из нашей компании не должны вносить смуту в коллектив и, возможно, прощать своим друзьям какие-то ошибки.
Один из самых колоритных участников обсуждения книги "Слово пацана" – мужчина по имени Булат, отсидевший 10 лет в тюрьме, а сейчас работающий фотографом. На вопрос, является ли он пацаном, без малейших раздумий ответил: "Я – художник-постмодернист!"
– Да я вообще не разделяю людей на какие-то категории! Мне всё это безразлично, – продолжил Булат. – "Пацан" для меня это любой молодой человек, и всё. Хотя так называемая пацанская культура на окраинах столицы ещё присутствует. Я живу в Гольянове (это самый опасный район Москвы), и там есть куча криминальных личностей, которые в определённый момент по классике стали красть, сели на героин и попали в лагеря.
А вот Даниил, наоборот, считает, что в столице сегодня "пацанской" субкультуры не осталось и встретить её можно только где-то далеко за МКАД.
– Я 1972 года рождения и прекрасно помню эпоху, когда везде были так называемые пацаны, – вспоминает Даниил. – Сегодня в Москве это понятие звучит как архаизм. Чего не скажешь о Центральной России, где "слово пацана" до сих пор весит очень много. Я рад, что пацанов уже не встретишь в столице, поскольку они культивируют силу и стремятся уничтожить всех, кто на них не похож. Помню, в начале 90-х мне выбили передний зуб только за то, что я был в шляпе. Я не хочу, чтобы это возвращалось.
Эксперт. Роберт Гараев, журналист, писатель, автор книги "Слово пацана"
Есть ли в Москве пацаны?
- Очевидно, что в Москве пацаны – уходящая натура. Поскольку маскулинные способы разрешения конфликтов – это уже прошлый век. Но при этом в столице очень много восточных жителей, у которых понятия чести заметно перекликаются с пацанскими.
Люди в Москве сегодня либо пытаются завоевать её и им не до разборок, либо это интеллигентные коренные горожане. Образ пацана в основном можно было встретить на окраинах, но там уже давным-давно всё утряслось. Страшные названия из 80-х вроде "Чертаново" сейчас уже никого не пугают. Сегодня везде есть метро, многоэтажки, сетевые супермаркеты, каршеринг и сервисы доставки. Мы живём в цивилизованном мире. А "пацанство" было как раз таки последствием интеграции в городскую среду деревенских жителей, которые благодаря уличным неформальным связям пытались подняться и сделать себе карьеру.