Страшная пандемия, унёсшая жизни миллионов: истории очевидцев, рассказ врача, жуткие симптомы

Согласно данным института Джонса Хопкинса, от коронавируса скончалось уже более 258 тысяч человек во всём мире. Но в истории пандемий была и куда более ужасающая статистика. В 1918–1920-х годах респираторный вирус, известный под названием испанский грипп, или испанка, убил от 50 до 100 млн человек. А заразилось им 550 млн (почти треть населения Земли на тот момент).

Репортёр Metro пообщался с правнучкой российского военного врача Михаила Иванова, лечившего больных этим смертельным заболеванием, а также нашёл свидетельства переболевших испанкой и их родственников.

Как только необычная и чрезвычайно губительная болезнь стала проявлять себя, у неё появилось много неофициальных названий: “флу”, “москитная лихорадка”, “пурпурная смерть”, “синяя смерть”. Лишь позже вирус прозвали “испанкой”. Однако впервые о нём заговорили вовсе не в Испании, а в США.

Некоторые историки, правда, считают, что на территорию Северной Америки болезнь могли завезти из Азии – американцы остро нуждались в дешёвой рабочей силе. Возможно, источниками распространения заболевания стали рабочие из Китая, где в некоторых деревнях ещё в 1917-м якобы появлялись больные с симптомами испанки. Кроме того, азиатов нередко использовали участники Первой мировой войны – для снабжения своих войск, что тоже могло объяснить стремительное распространение болезни по странам Европы.

Первым заболевшим в США называют солдата Альберта Гитчелла. 11 марта 1918 года он почувствовал недомогание и обратился за помощью. Армеец находился на американской военной базе в Форт-Райли (Канзас). Молодой человек пожаловался врачу на боль в горле, сильный кашель и озноб. Вскоре к докторам стали приходить десятки других больных с теми же симптомами. Все койки быстро заполнились, люди сгорали на глазах, болезнь развивалась стремительно. Только в США от испанки умерло в итоге 675 000 человек (по другим данным – 500 000).

У коварного заболевания был короткий инкубационный период. Быстро повышалась температура, от скопления жидкости в лёгких появлялся сильный кашель, возникали боли в голове, горле, мышцах, больного изводила сильная одышка. Часто болезни сопутствовали осложнения в виде пневмонии или энцефалита. Нередки были случаи сильнейших горловых кровотечений и цианоза, когда кожа становилась синюшной. На поздних стадиях больные захлёбывались своей же кровью.

Болезнь часто затрагивала молодых и здоровых, хотя это было совсем нетипично для подобных заболеваний. Самый высокий уровень смертности от испанского гриппа пришёлся на возрастную группу от 20 до 40 лет. Смертельных случаев было так много, что мёртвых с трудом успевали хоронить.

Через месяц после случая в Форт-Райли начались вспышки эпидемии в Европе, однако страны-участницы Первой мировой войны тщательно скрывали этот факт из-за жёсткой цензуры и нежелания сеять панику. Нейтральная Испания первой из европейских стран объявила о пандемии – в мае 1918 года болезнь поразила 39 процентов населения. Отсюда и название болезни. Одним из заболевших стал король Испании Альфонсо XIII. Испанкой переболели и другие известные личности: Уолт Дисней, Мэри Пикфорд, Лилиан Гиш, Дэвид Ллойд Джордж, Франклин Делано Рузвельт, Вудро Вильсон, Вильгельм II...

Естественно, принимались все возможные меры для предотвращения распространения заболевания, схожие с теми, которые используют сейчас при коронавирусе: социальное дистанцирование, мытьё рук, запрет на массовые мероприятия и т. д. Кроме того, врачи пытались как можно скорее изобрести вакцину, но успехом их попытки не увенчались. Случались и серьёзные просчёты. Некоторые медики считали, что большие дозы аспирина смогут вылечить болезнь, но в результате пациенты умирали от передозировки этого лекарства Также больным давали дышать малыми дозами хлора, но эффект был временный – яд поражал не только вирусы, но и слизистые дыхательных органов. Зато действительно эффективной мерой было переливание крови тех, кто успешно переболел испанкой и выработал антитела.

Чума, холера и оспа: как раньше в Москве объявляли карантин

Несмотря на все усилия, болезнь всё равно стремительно распространялась и массово убивала людей. Это было связано с недостаточно высоким уровнем медицины, антисанитарией, особенно сильно распространённой в местах военных действий и в странах третьего мира, низким уровнем социальной ответственности и многими другими подобными факторами.

СВЕРДЛОВ, ХОЛОДНАЯ И ДЕВОЧКА-ВУНДЕРКИНД

Со временем испанка добралась и до России – от неё погибали известные люди. Так, заболел председатель Всероссийского ЦИК Яков Свердлов. Считалось, что он подцепил болезнь, когда возвращался из Харькова в Москву – во время выступления на заводе перед рабочими. От болезни он сгорел буквально за 10 дней. Позже возникли и другие версии смерти 33-летнего политика, но эта была основной.

Скончалась также известная актриса Вера Холодная. Ей было всего 25 лет. Она жила тогда в Одессе. В феврале 1918-го Вера возвращалась домой после спектакля в гостиницу “Бристоль”. По пути сани перевернулись, девушка упала в снег. Всего через сутки у неё резко подскочила температура. Врач поставил диагноз: испанка.

“В Одессе была настоящая эпидемия, и болезнь протекала очень тяжело, а у Веры как-то особенно тяжко, – рассказывала её сестра Софья. – Профессора Коровицкий и Усков говорили, что испанка протекает у неё как лёгочная чума… Всё было сделано для её спасения. Как ей хотелось жить!”

Сталинский террор, любовь в ГУЛАГе: внучка репрессированного издаёт фотокнигу о своей семье

Не желая оставаться в гостинице, Холодная переехала к матери, в дом Папудова на Соборной площади. По воспоминаниям сестры, перед домом Папудова постоянно толклась молодёжь, а друзья актрисы, сидя на кухне, плакали. "Я ежедневно бывал у неё, – писал импресарио Холодной. – Она была в очень угнетённом состоянии". Испанка забрала жизнь актрисы всего за несколько дней. Но и в случае с Верой Холодной появились иные версии её смерти – например, что девушку убили с помощью отравленных белых лилий, или что её задушил на почве ревности любовник.

Однако в Одессе действительно были вспышки испанки, поэтому официальная версия смерти актрисы вполне жизнеспособна. Репортёр Metro разыскал родственницу живших в то время в Одессе людей, которые умерли от коварного недуга.

– От испанки пострадали мой дедушка Йойне Бланк и моя тётя Полина, его старшая дочь, – рассказала Metro Анна Фридман. – До революции дедушка окончил Петербургскую академию художеств, после чего вернулся в Одессу. В 1910-м у него и у моей бабушки родился первенец – девочка Полина. Чтобы прокормить семью, дедушка работал гравёром по серебру и ювелиром, это было семейное дело. Полина росла в достатке, была умницей, вундеркиндом. Училась в школе Столярского по классу фортепиано, ездила с симфоническими оркестрами на гастроли. А потом грянула революция.

В Одессе сложилась напряжённая обстановка, там постоянно менялась власть – то Петлюра приходил с погромами, то красные. Люди тогда гибли тысячами от голода, испанки и тифа. Во время одной из музыкальных поездок Полина подхватила испанку и заболела первой. В то время дедушка собирал по семьям одежду для бойцов Красной армии. И тоже заболел испанкой.

Дома он стал ухаживать за Полей самостоятельно, никого к дочери не подпускал, боялся, что кто-то в семье может заразиться – у него к тому времени было ещё двое детей, при этом бабушка ждала четвёртого... Несмотря на все дедушкины старания, Полина умерла, а вслед за ней слёг и умер он сам.

ВОЕННЫЙ ВРАЧ

Каких-либо точных данных, сколько человек пострадало от испанки в России, нет. Известно, что в прессе тогда чаще всего говорили о других болезнях – холере и тифе. Однако врачам приходилось бороться и с испанкой.

Юлия Малахова рассказала Metro о своём прадедушке Михаиле Ивановиче Иванове, который в начале прошлого века был военным врачом. Он застал не только испанку, но и не менее коварную болезнь – брюшной тиф.

– Прадедушка не любил, когда мы расспрашивали его о тех временах, – сказала Metro Юлия. – Деду было не до доблестных историй – он, как военный врач, видел смерть во всём её ужасе. Ведь смерть настигала солдат не только из-за ранений, но и из-за ужасных эпидемий начала XX века. Не зря спустя много лет прадед следил, чтобы мы мыли руки дважды перед едой, и просил, чтобы при этом пересказывали известные считалочки – так он заставлял нас мыть руки не меньше минуты. Дедушка повторял, что таким же образом солдат во время Первой мировой войны лечили от “семашек” – тифозных вшей, которые покосили на фронте не меньше бойцов, чем противники. Тогда Николай Семашко, главный по санитарии, рекомендовал русским солдатам чаще мыть руки с мылом, чтобы не заразиться. Солдаты смеялись и называли переносчиков тифа в честь врача.

Но помимо тифа Михаилу Иванову пришлось столкнуться и с испанкой – болезнью не менее коварной и тяжёлой.

– Когда прадед только изучал медицину в институте, но уже обладал дипломом военного фельдшера, его отправили в военный госпиталь в Польше, – продолжает Юлия. – Он запомнил, что тогда зима была очень тёплой даже для Европы. А раненых солдат, да и не только их, валила какая-то странная болезнь. Её потом назвали испанкой. Он рассказывал, что к русским войскам её подтащили пленные и торгаши, которые везли заразу с мешками провизии и трофеями.

Монологи о Чернобыле: как произошёл взрыв, через что прошли ликвидаторы, какие выводы сделаны

Вот как рассказывал мне прадед о том времени: “Как лечить испанку, если повсюду война и разруха? Однако же мы пытались найти хоть какие-то средства, чтобы помогать больным, у которых был сильный кашель с кровью, температура, когда они синели и умирали. Чтобы они не мучались, мы давали им морфий, кодеином поили. Мыли их с угольной золой, давали пить этот уголь. Складывалась такая картина, будто у солдат отказывал иммунитет. Поэтому мы давали им побольше простой еды, без всякого мяса (да его и не было).

Помню, как кричали они, когда приспичивало идти в туалет – из-за того, что держали их на лепёшках из лебеды. Я в ответ лишь улыбался: “Боец, потом спасибо скажешь, что лебеда тебе всё нутро прочистила!” Больные лежали близко друг от друга, иногда по двое на деревянных складных койках.

Многие врачи лечили их как от туберкулёза. А что знали тогда врачи? Что курение помогает излечиться от болезни! И как можно было заставить больного и никогда не курившего бойца вдруг закурить? Мы просто сажали тогда в палату к больным пару курильщиков с трубками, и те курили. Именно таким было предписание в справочнике фельдшера и земского врача. Курением мы будто спасали больных – считалось, что болезнь боялась этого дыма”.

В 1919 году Михаила Иванова в качестве врача Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) отправили в Тбилиси, где свирепствовали испанка и тиф. Там ему выдали револьвер, с помощью которого он наводил порядок среди больных, поскольку они редко слушались приезжего русского врача.

– Прадед вспоминал, что кроме курения трубок врачи прописывали тогда всем побольше вина с пряностями и фрукты, а вот тяжёлую пищу убирали из меню. Так медики старались привести в норму и кровь, и лёгкие. И вроде как помогало...

ИСТОРИИ ОЧЕВИДЦЕВ И ИХ РОДСТВЕННИКОВ

Испанка свирепствовала во многих странах мира. Сильнее всего она ударила по Индии, где умерло около 5 процентов населения (17 млн человек). Одной из самых пострадавших стран были Соединённые Штаты, где переболело от 18 до 20 млн, а погибло 500-675 тысяч (для сравнения, в Великобритании умерли 250 тысяч, во Франции – 400 тысяч). Ниже – свидетельства американцев и канадцев, которые переболели испанкой, а также их родственников.

Уильям Сардо – младший, тогда ему было 6 лет (nbcnews.com)

– Мы жили в Вашингтоне (округ Колумбия). До сих пор вспоминаю сосновые гробы, сложенные в гостиной нашего семейного дома, где находилось похоронное бюро отца William H. Sardo & Co.

Жизнь в городе замедлилась, почти остановилась. Школы были закрыты. Церковные службы запретили. Федеральное правительство ограничило часы своей работы.

Люди умирали – некоторые из тех, кто заболел утром, умирали уже ночью. Родители держали меня, больного, подальше от остальных. Я делил спальню с братом. Все члены семьи ходили в масках.

Город начал вымирать. Принимались меры, чтобы ограничить скопление людей на улицах, в трамваях. Комиссары по надзору за округом закрыли школы в начале октября, а также детские площадки, театры, водевильные дома и все прочие увеселительные заведения. Даже танцы попали под запрет. Пасторы рьяно протестовали из-за отмены церковных служб. Было такое ощущение, что они не могут обратиться к богу по-другому, даже через личную молитву. Уж больно им нравилось ходить в церковь.

"Это самое страшное, что было со мной": 28-летняя пациентка с коронавирусом мечтает обнять родных

Появилось много людей, замкнувшихся в себе, хотя когда-то они были общительными. Пандемия превратила их в ярых индивидуалистов. Тогда же, кстати, появились слухи, будто болезнь распространили немцы, но я в них не верил.

Нам озвучили 12 правил, которым мы должны были слепо следовать. Например, мы должны были избегать ненужной тесноты, открывать окна, глубоко дышать, мыть руки перед едой. Один из лозунгов того времени звучал так: “Старайтесь прикрываться, когда чихаете или кашляете. Если вы этого не будете делать, то распространите болезнь”.

Те, кто был здоров, надевали маски, когда выходили на улицу. Заражённым не разрешалось покидать свои дома, им грозил штраф размером в 50 долларов, если их видели в людных местах. Я помню, как люди опрокидывали вёдра с дезинфицирующим средством на тротуары, чтобы смывать плевки с микробами.

Мой отец, владевший похоронным бюро, вместе с коллегами вынужден был обратиться к солдатам за помощью в бальзамировании тел и рытье тысяч могил.

Мне каждый год делают прививку от гриппа. Он пугает меня до чёртиков до сих пор!

Эд Мур, тогда ему было 12 лет (rtdouse.com)

– Я заболел и попал в бостонский госпиталь, где провёл почти полгода. Сначала меня лечили, а когда выработался иммунитет, заставили там работать.

Я возил трупы на каталках. Часто натыкался на какое-нибудь препятствие, и тогда из-под покрывала-савана выскальзывала рука или нога, а иногда и всё тело падало на пол.

Я вёз трупы к грузовому лифту. Тела спускали к грузовикам, которые забирали их и куда-то везли – в основном для кремации. Был день, когда я отвёз на каталке сразу 100 трупов, думаю, за всё время, что я там работал, перевёз где-то тысяч пять человек.

Среди умерших были не только старики, но и молодые мужчины и женщины, очень красивые. Дети тоже были.

В госпитале меня иногда просили устанавливать личности погибших, если была такая возможность. Нередко их имена и номера телефонов были написаны чернилами прямо на теле – животе или бедре.

"Задыхаться – это трындец!": молодая москвичка с подозрением на COVID-19 рассказала о болезни

Умершие от гриппа выглядели в особенности жутко. Их глаза как будто пристально на меня смотрели, лицевые мышцы застывали в какой-то гротескной гримасе. Многие были измазаны в собственных экскрементах.

В госпитале пациенты были всюду, в любом свободном месте стояла кровать. Медсестёр было очень мало, у них не было времени даже моргнуть. Палаты были огромные, вмещали от 200 до 300 человек. Ранним утром коридоры были заполнены теми, кто умер ночью. Я постоянно слышал стоны, запах эфира стал невыносимым. Плюс к этому было очень жарко. Кондиционеры и холодильники тогда ещё не изобрели, лёд был в дефиците...

Этель Хартер, тогда ей был 1 год (cdc.gov)

– Мой отец был шахтёром. Когда мне исполнилось 8 месяцев, родители переехали в шахтёрский лагерь в Западной Вирджинии. Они заболели испанкой зимой 1918-го, я сама не заразилась каким-то чудом.

Родители рассказывали, что однажды утром мама ушла на кухню, а я осталась в своей детской кроватке возле дровяной печи. Там же находился отец, который грелся возле огня. Я проснулась в слезах, и мой отец, который бредил из-за высокой температуры, подбежал и схватил меня, думая, что я – дикая кошка, которая напала на его дочь. Он поднял меня над головой, чтобы бросить в огонь, и в этот момент в комнату вбежала мама, чтобы оттащить меня от папы.

Родители выжили. Я благодарна маме, что у неё хватило тогда сил спасти и меня.

Бетти Сомпи, тогда ей было 4 года (cdc.gov)

– Мать рассказывала, что мы жили тогда в городке Эри (Пенсильвания). В феврале 1919 года я заболела. Моё состояние было критическим. Я была в бреду, когда к нам пришёл наш семейный врач. Он вывел какое-то экспериментальное лекарство и говорил, что надеяться можно лишь на него – нужно сделать всего один укол. Родители согласились. Соседский ребёнок тоже болел, но его семья отказалась от лечения. На следующий день мама позвонила доктору и сказала, что я проснулся и попросил что-нибудь поесть. Так я выжила, а соседский ребёнок – нет.

Кэролайн Фаррис, тогда ей был 1 год (cdc.gov)

– Я родилась в ноябре 1918-го, а уже в декабре от испанки скончался мой отец. Жителей Манитовока (Висконсин) предупредили, чтобы они не собирались вместе и не распространяли болезнь. Поэтому 5 декабря проводы отца состоялись... в гостиной бабушки и дедушки. А чтобы предотвратить ненужное заражение, меня крестили в то же время, причём провели церемонию рядом с его гробом.

Смерть отца, который работал дантистом, стала для нас крахом. У нас был магазинчик, но из-за тяжёлой экономической ситуации бизнес пришлось закрывать.

Пандемия круто изменила мою жизнь. Не осталось счастливых воспоминаний об отце, только фотографии и семейные истории. Почему папа умер, когда ему было всего 39? Мне уже почти 90, а я всё ещё думаю, как могла сложиться жизнь...

Анна Рот, – (thestar.com)

– Мы жили на ферме в Саскачеване. Вся семья заболела. Я была маленькая, мне было страшно находиться одной в спальне. Я уткнулась головой в подушки и постоянно плакала. Мама сказала папе: “Ну поцелуй эту девочку!” А он ответил: “Разве я должен это делать? Ребёнок же болен!” Помню, как болезнь высосала силы из брата. Он как-то встал с кровати, но ноги его не держали, и он стал сползать по стенке. А затем густая алая кровь хлынула из его носа. Я подошла к нему – от него пахло как от неживого.

К счастью, никто не умер. Но в других семьях случались трагедии. Муж одной женщины был настолько одурманен лихорадкой, что постоянно грозился броситься в колодец. Я так и не узнала своей свекрови – она умерла в возрасте 39 лет, всего через несколько дней после рождения ребёнка. Младенец тоже умер. У них была испанка. Я назвала свою дочь в честь свекрови – Адой.

Колин Левеск, – (thestar.com)

– Меня ещё на свете не было, когда испанкой заболели мои родители, Амади и Сибила. Они поженились в День благодарения, а через несколько дней отправились в Ванкувер за припасами для лесозаготовительного лагеря, где жили и работали. На обратном пути люди на корабле начали болеть. На пристани возле местечка под названием Prince Rupert их корабль поджидали вооружённые полицейские – в той местности ввели карантинный режим, поскольку было слишком много заболевших.

Капитан не захотел возвращаться с больными в Ванкувер, сказав, что на корабле недостаточно еды для этого. На что папа ответил: “Я думаю, будет неплохо, если один из ваших палубных матросов спустит трап. В таком случае я возьму свою жену за руку и мы спустимся первыми, а остальные последуют за нами. А как только мы сойдём на берег, можешь разворачивать корабль и убираться отсюда”.

Полицейские, увидев, как мои родители сходят, начали стрелять из пистолетов в воздух, поскольку не хотели, чтобы у них появились новые заболевшие. Мама рассказывала, что было очень страшно, но им нужно было вернуться в лесозаготовительный лагерь, где они работали. Им всё-таки удалось высадиться, но мама уже чувствовала головокружение от начавшегося гриппа. Её вместе с другой женщиной заставили провести ночь на складе. До самого утра они не знали, что сидят там на гробах, в которых лежат мертвецы.

Позже местный повар заставлял маму есть апельсины, она думает, что это её и спасло. Отец тоже заболел и рассказывал, что больные в бреду поднимались с коек и падали замертво. А когда он наконец встретился с мамой, то был так слаб, что не мог поднять чемодан.

НАСЛЕДИЕ ИСПАНКИ

В интервью New York Times профессор Школы общественного здравоохранения и тропической медицины Тулейнского университета, автор книги “Великий грипп: история самой смертоносной пандемии” Джон Барри сравнил испанку с другими подобными болезнями и рассказал, как опыт борьбы с ней помог учёным.

“Очевидно, что сейчас коронавирус – серьёзная угроза для здоровья человека, хотя и не столь смертоносная, как пандемия гриппа в 1918 году, – отметил Барри. – А вот 15 лет назад в Азии бушевал птичий грипп, убивавший около 60 процентов заболевших. К счастью, его удалось локализовать. После этого правительства ведущих стран мира стали готовиться к худшему. Учёные изучали события, происходившие в 1918 году, чтобы выработать стратегию для смягчения последствий вспышки болезни”.

Джона Барри тоже привлекли в качестве эксперта по испанке. Он давал рекомендации по части немедикаментозного сдерживания болезни. “Речь о советах, которые постоянно повторяют и сегодня: социальном дистанцировании, мытье рук, кашле в локти, самоизоляции дома, если ты болен. Ни один из советов не обеспечивает максимальной защиты, но если большинство людей последуют им, это приостановит распространение болезни”, – подчеркнул эксперт.

Он отметил, что в 1918 году были отдельные успешные попытки ограничить распространение вируса. “Мы анализировали, когда и в каких городах закрывались школы, салуны и театры, когда запрещались публичные мероприятия и поощрялось социальное дистанцирование. И выяснили, что когда подобные меры принимались вовремя, удавалось “сглаживать кривую” болезни.

Эксперт посетовал, что даже в военное время среди солдат, которые должны чётко выполнять приказы, возникали проблемы с дисциплиной по части ограничений. “Что уж говорить о том, насколько тяжело заставить следовать медицинским предписаниям гражданское население в мирное время. Не случайно во время пандемии свиного гриппа в Мексике, где людей призывали носить маски в общественном транспорте и даже распространяли их бесплатно, данной рекомендации следовало только 65 процентов населения, а через десять дней после введения этих мер – и вовсе 10 процентов”.

По словам Барри, в 1918 году многие американские города ввели ограничения, но сняли их слишком рано, а потом вынуждены были снова их ввести. И это тоже важный опыт. “Средний инкубационный период COVID-19 превышает аналогичный период при обычном гриппе в два раза, поэтому соблюдение карантинных требований должно поддерживаться в течение нескольких месяцев, при этом ввод ограничений и их отмена могут быть повторены, – говорит эксперт. – Но уж если люди собираются подчиняться мерам предписания в течение долгого времени, их придётся принуждать к этому или как-то вдохновлять на это.

Житель Нью-Йорка: У нас ждут большого количества смертей в ближайшие две недели

В этой ситуации следует помнить важный урок 1918 года – необходимость говорить правду. Во время пандемии испанки чиновники вынуждены были поддерживать боевой дух своей армии, поэтому лгали. Болезнь называли “испанским гриппом”, и один из крупных руководителей системы здравоохранения того времени говорил так: “Это всего лишь обычный грипп, просто под другим названием”. И большинство местных руководителей здравоохранения решили говорить точно так же. Им вторили журналисты. И даже после того, как в Филадельфии стали рыть братские могилы, закрывать школы, салуны и театры, а также были запрещены публичные собрания, одна газета написала: “Это не глобальная мера общественного здравоохранения, нет никаких причин для беспокойства”. Вскоре доверие к власти было подорвано. Не зная, кому и чему верить, люди стали терять доверие даже друг к другу. Они стали отчуждёнными, изолированными.

“У меня не было школьной жизни, церковной жизни. Ничего не было!” – вспоминал один из выживших. Люди боялись целоваться, боялись есть вместе в одном помещении. Некоторые умирали от голода, потому что никто не приносил им еду. В результате один учёный того времени всерьёз забеспокоился, что цивилизация может исчезнуть с лица земли, если “пандемия продолжится ещё несколько недель”.

Джон Барри подчеркнул, что в тех штатах, где правду от людей не скрывали, ситуация была лучше. Например, в Сан-Франциско мэр призывал носить маску, чтобы “спасти свою жизнь”. И хотя помощи от масок было немного, общество сплотилось. Поэтому когда в Сан-Франциско закрылись школы, учителя добровольно работали водителями скорой помощи, телефонистами и разносчиками еды.