Проект «В Петербурге #можноВСЕ» набирает обороты. Со студентами СПбГУ уже встретились режиссер Василий Бархатов и музыкант Сергей Шнуров, а 24 ноября на экономический факультет приехал Михаил Боярский.

Михаил Сергеевич предстал перед публикой в неизменной черной шляпе и длинном черном пиджаке, поприветствовав публику: «Привет, ненавистники «Зенита». Дело в том, что в это же время на «Петровском» проходила игра его любимой команды, но Боярский все равно выбрал встречу со студентами, которая продлилась почти полтора часа.

В рамках встречи вопросы можно было задавать как с помощью мессенджера Telegram, так и в микрофон. Условно вопросы можно было разделить на три группы – первые касались творчества Михаила Сергеевича, вторые – его семьи, а третьи, как не трудно догадаться, футбольного клуба «Зенит».

Были и неожиданные вопросы, например, о том, перед кем Боярский снял бы свою знаменитую шляпу, на что Михаил Сергеевич ответил, что даже на встрече в Кремле президент России Владимир Путин сказал ему, что снимать шляпу не нужно. Один студент спросил, почему Боярский давно не выступает с сольными концертами, например, в БКЗ «Октябрьский», на что услышал пространные рассуждения о нынешнем состоянии музыки, а в конце фразу: «мне не интересно, я это перерос».

Metro собрал несколько интересных ответов Михаила Боярского:
- Почему я не уехал в Москву? Вся семья жила здесь, а когда я попал в Театр Ленсовета, то здесь был Петренко, Фрейндлих, несмотря на то, что предложения были и от Ефремова, и от Дорониной, и от Марка Захарова, мне всегда было комфортно в Петербурге. Да, работы в Москве гораздо больше и денег гораздо больше – к суммам прибавляйте два нуля. Петербург немного провинциальный город, в нас есть момент требовательности к себе – в Москве же все «гениально». У нас гениев нет, у нас работяги хорошие и профессиональные.

- Только десять лет назад я почувствовал, что я имею отношение к династии Боярских – когда Лиза стала актрисой, то тут я уже понял, что дело затянулось и пора завязывать (смеется).

- Сейчас стало модно детей тащить на сцену – своих внуков я никуда тащить не хочу, пусть их судьба сложится так, как сложится. Я не люблю дрессированных детей – мне очень нравится проект «Голос. Дети», возможно, я стал сентиментальным, поэтому это меня трогает, но другие проекты с детьми – нет.

- Рекомендую выбирать профессию сердцем, чтобы потом не мучиться. Воровать умеют все, в конечном итоге не пропадем. Но работать с наслаждением получается не у всех. Вот я в театр мчался как на крыльях, мне было очень интересно. Даже не столько театр, а компания, которая там находится: открытые, нищие, пьющие люди.

- Все рано или поздно проходит, и театр опустел для меня, там никого не осталось – два-три человека, которых я знаю, поэтому мне приходить в театр скучно и неинтересно, что за кулисы, что в зрительный зал. Я сегодня в большей степени разочарован в профессии, в тенденциях театральных, кино и телевизионных. Но тем, кто делает первые шаги, советую быть мобильными и влюбленными в профессию и понимать, что этот козел в шляпе скоро уйдет, и тогда мы "дадим прикурить". Чтобы быть на сцене человеком – нужно многое знать, в основном это литература, и походы в театры и музеи.

- Я консерватор и старый ворчун, мне все не нравится. Это нормально, потому что все, что я мог, я уже впитал – та губка, которая была у меня в душе, она впитала все в 60-е, 70-е, 80-е и отчасти в 90-е. Дальше уже через край льется, поэтому мне, что Леди Гага, что Леди Мага – все едино.

- Даже на Западе дефицит таких людей, как Элвис Пресли, Чарли Чаплин. Столько дыма, столько монтажа, костюмов, что не успеваешь их запомнить – и количество не перерастает в качество.

- Лиза мне сразу говорит про какие-то современные вещи: «Ты лучше не приходи, тебе не понравится». Но мы существуем в этом плане мирно, у нас взаимопонимание с супругой, а что касается Сергея, то он вообще отдалился от этого дела, у него своя стезя, он в Думе находится, у него мозги есть, в отличие от мамы и папы.

- Я люблю «Битлз», но их не каждый может сыграть, даже многие профессиональные композиторы не могут сыграть. Гергиев не смог сыграть их! Я говорю: «Сыграйте, пожалуйста». А он начал путаться, гармония не такая была. Не каждый может на раз-два сыграть то, что сочинили Джон и Пол.

- Нужно максимально потратить себя в молодости, максимально! Чтобы не было потом мыслей «ой, черт», «Бог ты мой, как жалко». Какое было дешевое вино, какие были друзья, какие все были нище и счастливые, я мог не спать по двое суток, ходил пешком, ночевал непонятно где.

- Нужно успеть в молодости быть молодым! Молодость нужно прожить наотмашь, в это время голодная душа, сердце и тело, нужно уметь все: влюбляться, дружить, общаться, щедро себя отдавать, читать, знакомиться.

- Я всегда считал себя молодым. 20 – молод, 30 – молод, 40 – молод, 50 – тоже молод. А потом вдруг: «Мама дорогая, сколько мне? Мне через три года 70! Когда это случилось?» И не заметил, пролетело. И ничего хорошего дальше не будет, только хуже. Будет дряхлость, потеря друзей, потеря близких, отсутствие желаний, разочарование во всем.

- У нас есть, конечно, уникумы – Джигарханян, Краско, которые в 80 лет женились. Я не знаю, смогу ли я это сделать. Но я готовлюсь (смеется)!

- С внуком я остаюсь с удовольствием – это самое главное сегодня. По крайней мере, это дает надежду на то, что ты сегодня кому-то нужен. Он всем говорит про меня: «Это мой друг!» Вообще, у нас с ним хорошие отношения, с ему позволяю то, что не позволяет никто, поэтому «дед – это друг».