В стране продолжает свирепствовать коронавирус. Врачи делают всё возможное, чтобы бороться с болезнью. В связи с распространением опасной инфекции на передовую отправились, в том числе, ординаторы – специалисты, которые прошли аккредитацию и стали врачами, но далее решили сосредоточиться на узкой специализации.
Здание Российского национального исследовательского медицинского университета имени Н. И. Пирогова в Москве. Фото РИА Новости
Репортёр Metro поговорил с пятью ординаторами Российского национального исследовательского медицинского университета имени Н. И. Пирогова, которые рассказали, как ведут себя пациенты, о чём беспокоятся, какие вопросы чаще всего задают. А также поделились своим личным опытом – например, один из ординаторов сам переболел коронавирусом, но уже жаждет вернуться на работу.
Руслан Алекперов, ординатор, год обучался по специальности терапия
– Я работаю в консультативно-диагностической поликлинике дежурным врачом: в отдельном инфекционном боксе смотрю пациентов с признаками респираторных заболеваний и повышенной температурой, – рассказал Metro Руслан. – Я понял, что такая работа "в поле" – отличный опыт и возможность помогать людям в сложный период.
Несмотря на то что COVID-19 – относительно новое заболевание, страха перед ним нет. В стационаре может таиться не меньше других опасностей. А мои родные и близкие переживают, конечно, но, когда узнали, что я перехожу работать в стационар, только похлопали меня по плечу и сказали: "Молодец!".
Сейчас примерно один из семи пациентов не спрашивает про коронавирус, приходится им объяснять им от А до Я, что это, какие были ещё вспышки. Об этом людей максимально информируем. Им сейчас можно только посоветовать максимально оставаться дома и не выходить без какой-то причины на улицу – то есть, соблюдать режим самоизоляции и доверять врачам.
Виктория Гилетко, ординатор, год обучалась по специальности терапия
– Я сейчас работаю в поликлинике по проекту Центра профилактики и Департамента здравоохранения Москвы в выездной бригаде – езжу на дом к пациентам, – рассказала Metro Виктория. – В поликлиниках требовалась помощь, поэтому я согласилась на работу здесь. К тому же, это хороший вариант уже сейчас поработать врачом, а не ждать окончания ординатуры.
Сейчас старшие специалисты нам помогают, когда с ними едешь на вызовы: они подскажут, подстрахуют, с ними всегда можно созвониться. Такая занятость позволяет нам набраться опыта как раз для работы в поликлинике. К тому же, так можно прочувствовать разницу между работой в больнице и в первичном звене.
Сейчас мы, врачи, тоже переживаем за своё здоровье – нам выдают защиту, в которой мы ходим: нет такого, чтоб я пошла на вызов в своей обычной одежде без масок и перчаток – поэтому считаю, что я защищена. Родные и близкие, конечно, переживали, когда вышла на такую работу, и сейчас переживают, говоря, что надо быть осторожной, лишний раз не делать разных вещей и принимать больше защитных мер, чаще мыть руки. Но они уже смирились, что я врач и у меня такая работа.
Большинство людей сейчас адекватно воспринимают ситуацию. Они видят у себя симптомы ОРВИ, спрашивают, не коронавирус ли это – переживают, но паники особой нет. Мы берём мазки по показаниям, чаще всего это простая простуда, но говорим, что если вдруг ситуация ухудшится, то необходимо принимать определённые действия, назначаем лечение. Наверное, соседи тех, кто нас вызвал, сильнее реагируют на нашу одежду: сами пациенты, видимо, ждут, что мы приезжаем в защитной экипировке – это логично, мы же должны себя защищать как-то, – а соседи видят, что у них может быть кто-то заражен, и сразу начинают расспрашивать, в какую квартиру мы идём, есть ли коронавирус и прочее.
Сейчас можно порекомендовать людям находиться дома: это снимет нагрузку с системы здравоохранения. Чем больше народ будет ходить и заражать других, тем больше будет случаев. Тест же не мигом делается: пока придут результаты, человек может ещё нескольких заразить. Таким образом происходит быстрое распространение вируса и большое число людей попадает в больницы – это тяжело для медицинских сотрудников.
Нужно соблюдать рекомендации, которые сообщают организации здравоохранения: мытьё рук, личная гигиена, социальное дистанцирование. А людям с симптомами ОРВИ следует носить маски – здоровым тоже можно, но с симптомами – обязательно. Мне кажется, от того, что человек будет находиться дома, с ним ничего не случится – можно себя чем-то занять. Это сильно поможет врачам и больницам.
Наталья Забельникова, ординатор, год обучалась по специальности терапия
– Я работала в городской поликлинике, – рассказала Metro Наталья. – В мои обязанности входил приём больных, которые жаловались на температуру. Кроме того, мы ходили на вызовы по домам к тем пациентам, которые вызывали врачей, а также ходили на приём пациентов. В день, когда были только вызовы на дом, обходили, примерно, по 10-12 человек. В полные дни принимали около 35 человек.
Когда появилась новость о коронавирусе, пациентов приходило всё больше, и они шли именно с признаками ОРВИ: небольшое першение в горле, насморк. И если раньше они могли просто лечиться дома, то затем сразу стали идти в поликлинику – боялись. После объявления о самоизоляции все переключились на вызов врачей на дом.
Участковым терапевтом я работаю с декабря. И ещё до того, как всё началось, видела, как много стало появляться пациентов. Поэтому когда нам, ординаторам, предложили работать в сложный период, я сразу же согласилась, поскольку видела, что поток пациентов был очень большой, и поликлиникам нужно было помогать.
У меня вообще не было сомнения, страха: я без особых раздумий согласилась на эту работу. Просто понимала, что надо пойти помочь: я не думала о материальных поддержках врачей или чём-то подобном: сказали, что нужна помощь, предложили такую работу, и я сказала, что да, я пойду.
А мои родные очень переживали, конечно, и переживают сейчас. У меня диагностировали коронавирус 30 марта, я сижу на карантине. И так как я сейчас заболела, мама очень переживает, мне звонят со всех сторон: и друзья, и друзья друзей, и близкие родственники, и дальние – все переживают, беспокоятся.
Ко мне сегодня должны прийти, взять третьи мазки. Если они будут отрицательными, то в ближайшее время я смогу вернуться на работу. И если подтвердится информация, что выздоровевшим от COVID-19 можно сдать плазму, выступить в качестве донора, я обязательно воспользуюсь такой возможностью, если у меня есть антитела. Если этим можно будет помочь людям, то я обязательно займусь этим вопросом – я сама донор и уже давно и регулярно сдаю кровь. Поэтому позже необходимо будет просто узнать, выработались ли у меня антитела: насколько я знаю, они вырабатываются не у всех.
В настоящее время людям необходимо соблюдать меры профилактики и, конечно же, ограничить выходы из дома – это важно. Я понимаю, что тяжело сидеть на самоизоляции, я сама это прочувствовала сейчас: невыносимо сидеть 14 дней, не имея возможности куда-то выйти, сидя в своих четырёх стенах, – но это нужно и важно. Это вопрос не только собственной безопасности, но и безопасности других людей. Нужно читать книги, смотреть фильмы, развиваться и заниматься теми вещами, на которые раньше не хватало времени. Со всем справиться можно.
А выходить на работу вновь вовсе не страшно – я же врач, это моя работа.
Полина Волкова, ординатор, год обучалась по специальности акушерство и гинекология
– Я работаю врачом-терапевтом в городской поликлинике, – рассказала Metro Полина. – Большую часть времени хожу по вызовам: сейчас все пациенты ведутся на дому, чтобы не подвергать их амбулаторному риску. Чаще всего вызовы связаны с симптомами ОРВИ, жалобами на температуру, а также отдельно со случаями по открытию, закрытию и продлению больничных листов, консультациями и повторным приёмом. Также мы обзваниваем пациентов на пятый-десятый день болезни, ведём списки, формируем большое количество отчётов за сутки, неделю и две недели: например, по количеству взятых мазков по COVID-19.
Начать работать в поликлинике в период пандемии было, конечно, непростым для меня решением. Работа предполагает отрыв от учёбы в ординатуре, которая для меня чрезвычайно важна. Более того, я вовсе не терапевт. Но я поняла, что грядет серьёзная нагрузка на систему здравоохранения, и чтобы не остаться не у дел, я записалась на эту работу. У меня есть к этом условия: я живу самостоятельно и изолированно от своих родственников, в том числе пожилых. Я считаю, что это наш врачебный долг – помочь в такой ситуации. В нашей поликлинике работают несколько ординаторов, и я даже не представляю, как бы работали врачи без нас, потому что нагрузка на каждого сейчас огромная, даже между ординаторами.
До этого я в поликлинике никогда не работала, была только на практике после пятого курса помощником терапевта, то есть, определённый опыт был.
Есть такое поверье, что если ты занимаешься узкой специальностью, то забываешь базовую медицину – это в корне неправильно. У нас сейчас есть все условия, чтоб закрепить теоретические знания по ведению больных с различными вирусными инфекциями, с бронхиальной астмой, бронхитами, сердечно-сосудистыми заболеваниями – эти знания всегда пригодятся в семье, при общении с родственниками и всеми знакомыми.
Когда я согласилась на эту работу, играл некий адреналин, энтузиазм: кажется, что это что-то новое, смена действий. А о коронавирусе ты не забываешь думать: я понимаю, что не вхожу в группу риска, но я как-то не склонна бояться. Конечно, мои родные не очень хорошо отреагировали, что я перешла в поликлинику в такой период, но они к этому привыкли: я всю жизнь работала сначала медсестрой, потом в акушерстве – это тоже непростая занятость с суточными дежурствами в большом количестве. Поэтому они уже не удивляются, если я куда-то рвусь: они знают, что я врач и уже на подобные темы не спорят.
Я люблю общаться с людьми, понимаю, что мы выполняем сложное и важное дело, но в то же время я понимаю, что я вовсе не терапевт: в ординатуре я обучаюсь по специальности "акушерство и гинекология" и чувствую, что правильно выбрала специальность, а терапия – просто не моя сфера интереса. Сейчас приходится много читать: некоторым пациентам необходимо уделить особое внимание, и мне нужно подтягивать свои знания по терапии, а акушерство и гинекологию изучать уже в свободное время.
Мне кажется, одна из важных вещей, чем мы сейчас занимаемся, это психологическая поддержка населения. Люди находятся в паническом настроении: каждый день к нам приходят активы от "скорой помощи", потому что пациентам кажется, например, что у них тяжесть в груди. Они слышат симптомы, – одышка – но не знают, что эти слова значат. Часто молодые люди звонят с сообщением, что не могут сделать вдох, а в большинстве случаев это можно интерпретировать как вегетативные расстройства, а это все тревожность. У людей нет даже температуры, но видно, что в глазах страх, и таких людей очень много. Я бы сказала, что, наверное, большая часть наших вызовов абсолютно необоснованны: обычный насморк, температура 37, отсутствие каких-то отягощающих заболеваний – просто людям хочется, чтоб их послушали и сказали, что у них пневмонии нет.
Сегодня я бы рекомендовала людям соблюдать режим самоизоляции. Единственный способ бороться с вирусными инфекциями – это разобщение. Но люди не соблюдают его: они выходят на улицы, в магазинах очереди. Они и боятся, и не боятся – непонятно, что ими движет. Я понимаю, что дома сидеть тяжело, но это единственное правильное решение. А те, кто соблюдает режим самоизоляции – им остаётся всё только переждать, читая адекватные информационные ресурсы. Хорошие современные медиа пишут, что всё это не страшно и можно пережить, публикуют подборки рецептов и физических упражнений, чтоб скоротать время, вместо того, чтоб нагнетать панику. А лучше вообще, наверное, изолироваться от тревожных источников информации и уделить время себе, своей семье.
Я не исключаю возможность, что, когда пандемия закончится, я продолжу работать в качестве врача и буду совмещать эту занятость с учёбой – я совмещала так в студенческие годы. Но кажется, что это всё впереди и ещё много времени.
Артём Калинкин, ординатор, первый год по специальности анестезиалогия-реаниматология
Сейчас я работаю в поликлинике участковым терапевтом, выезжаю на дом к пациентам, – рассказал Metro Артём. – Это мой первый опыт работы в поликлинике: я увидел увеличивающееся количество больных и понимал, что эта нагрузка упадет на плечи первичного звена; к тому же, университет попросил помощи, поэтому принял решение сейчас работать в поликлинике. Не хотелось оставаться в стороне во время такой тяжелой ситуации: считаю, что нужно идти помогать, когда могу.
Терапия – это интересно, это опыт общения с пациентами: всё-таки по моей специальности "анестезиалогия-реаниматология" такой возможности нет. Но себя не вижу в этой специальности так, чтобы посвятить этому всю свою жизнь, поэтому думаю вернуться к направлению, которое выбрал изначально, когда всё закончится.
Родные и близкие понимают, что это моя профессия, просто попросили быть аккуратнее в этом направлении. А мне самому страшно особо не было: я видел статистику, и хоть это и голые цифры, но молодые люди болеют коронавирусом меньше, переносят болезнь легче, поэтому я подумал, что если я и заражусь, то всё пройдёт хорошо. В любом случае, защита у нас есть: если всё соблюдать, вероятность заболеть практически исключается. Тем более, пока что у нас не так часты выезды непосредственно на COVID-19.
Что касается настроения людей, то все сейчас боятся: вызывают иногда просто так, чтобы взяли мазки, но их мы берём по показаниям. Сейчас больше негодования из-за того, что все сидят дома, никуда не выйти, ужесточаются меры. Любые симптомы воспринимаются пациентами как COVID-19, спрашивают: "У меня точно не коронавирус?" В основном большая часть людей реагирует адекватно, хотя и паникующие встречаются.
Я бы посоветовал людям сейчас оставаться дома. Эта эпидемия сейчас в Москве только разгорается, и если люди не будут соблюдать обычные меры предосторожности, то ни к чему хорошему это не приведет.