В незапамятные уже времена назначили моего товарища большим начальником в Ленинграде. Одновременно с назначением выдали квартиру на тамошней Тверской – это маленькая, тихая улочка в пяти минутах ходьбы от Смольного. Товарищ сразу позвонил мне и зазвал в гости: ну надо же похвастаться успехами в первую очередь перед тем, кто помнит, с чего всё начиналось.
Вахтанг Джанашия, политолог. Фото "Metro"
У меня, на счастье, случились свободные десять дней. Сел за руль, доехал. И поехало! Товарищ практически разведённый, я абсолютно холостой. Город-красавец, полный красавиц. Машина крутая, да ещё с московскими номерами – провинциалы в отпаде. Одна проблема: товарищу на работе появляться надо было. Решили: ходит исключительно на высокие совещания, а в остальное время знакомится с ситуацией на местах. Круглосуточно.
В ту ночь у нас в плане было исследование Новой Голландии с окрестными туземками. Но, прежде чем туда добраться, решили перекусить. Зашли в кафе у метро "Чернышевская", назаказывали... И тут товарищ вдруг заявляет: "А в этом доме одна из моих сотрудниц живёт". И – на тебе! – проплывает вдоль окон кафе девчонка с собакой на поводке – белобрысенькая, курносенькая, с голубыми глазищами в пол-лица, светящимися ярче всех окрестных фонарей. Оказалось, та самая сотрудница. До Новой Голландии мы тогда так и не добрались. Зато собака нагулялась.
А потом я этой девчонки домогался. Выезжал каждую пятницу после работы из Москвы, а на рассвете субботы уже был у её дома. Ждал, когда проснётся ("У меня выходные, надо выспаться!"), потом, когда "приведёт себя в порядок" (это до вечера)...
Там, напротив дома этой девчонки-копуши, на углу Чернышевского и Чайковского было совершенно замечательное заведение "Колобок", где пекли пирожки с начинкой из изюма и из творога. Вот так стоишь, ждёшь, ешь на нервах эти замечательные пирожки, как семечки, домогаешься, домогаешься – до сих пор похудеть не могу.
А как выйдет... За коленку при каждом переключении скоростей, за талию при каждом входе-выходе из машины. Одного никак не пойму, зачем надо было всякий раз на набережную Робеспьера нестись, чтоб целоваться? А в ночь с воскресенья на понедельник – на машине в Москву.
И настолько – вот, чуть не написал "обнаглела!" – настолько эта девчонка дезориентировалась, что, когда я её проинформировал, что она будет моей женой, похлопала-похлопала глазищами, героическими усилиями вернула отпавшую челюсть на место и заявила: "Я подумаю". Представляете, после того, как я уже подумал...
Не довёл бы я девчонку до загса на Петра Лаврова – до сих пор бы думала. Теперь вот живёт в столице страшно сказать сколько лет. Думает, как сына побаловать, чем дочку обрадовать. Обоим до плеча уже не достаёт.
Пусть они там за океаном пишут друг на друга доносы за "домогательства". Убогие. Жертвы не домогательств, а необходимости постоянного самопиара. Пусть бесятся. И завидуют мне и курносой девчонке с искристыми голубыми глазищами. Жертве моих домогательств.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.