Как-то писали, что вы не любите жанр фэнтези и избегаете компьютерной графики. Почему тогда вы согласились участвовать в «Седьмом сыне»? Ведь в нём есть как первое, так и второе.
- Вообще, это не совсем правда. Более того, я уже снимался в фэнтези. Я не против компьютерной графики. Она стала неизбежной составляющей современного кино. Забавно, что, работая с компьютерной графикой, приходится играть очень просто, потому что у тебя есть только зелёный фон, а остальное приходится додумывать в воображении. В такие минуты я представляю себя в детстве. Правда, тогда приходилось ещё и костюмы, и реквизит придумывать. Сейчас хорошо, что хотя бы это есть. Удивительно, но чем больше развивается прогресс, чем лучше технологии, тем более примитивная актёрская игра требуется. Приходится просто притворяться. Кстати, на «Седьмом сыне» у нас были замечательные декорации, которые построил Данте Ферретти.
Я взялся за роль мастера Грегори в «Седьмом сыне» из-за Сергея Бодрова. Я большой поклонник его творчества, в особенности «Монгола», за которого он был номинирован на «Оскар». И ещё мне понравился его «Кавказский пленник». Это такие две разные картины, но обе получились замечательно. Если в «Монголе» показан масштаб, эпические битвы, истории многих людей, то «Кавказский пленник» такой личностный, в нём Бодров интимно говорит со своим зрителем. Ему удалось создать атмосферу близости на экране, как будто это сама жизнь и вовсе нет никакого экрана.
Что вам больше всего понравилось в работе с Сергеем Бодровым?
- Это совершенно точно уникальный опыт. Бодров очень внимателен ко всем членам съёмочной команды, он спрашивает мнение каждого и пытается его учесть. Кстати, я впервые работал с Беном Барнсом в «Седьмом сыне», и это тоже был уникальный опыт.
Кстати, о детстве. А какие книги и фильмы в жанре фэнтези вам нравились в детстве?
- Вы не поверите, но я даже помню своё первое в жизни кино в жанре фэнтези. Я смотрел телевизор, и показали диснеевскую «Фантазию». Я просто не мог оторваться от экрана, смотрел, затаив дыхание, фильм 1940 года. Там потрясающая музыка, симфония «Ночь на лысой горе» Модеста Мусоргского просто завораживала. Кстати, многое меня тогда напугало.
Я уже посмотрела «Седьмого сына», и мне всё понравилось, особенно ваш герой мастер Грегори. Он забавный.
- Мы вместе с Сергеем разрабатывали моего персонажа. И мы поняли, что нужно разбавить драматическую и приключенческую линии юмористической. Таким образом, мы добавили динамики истории.
В фильме есть сцена, где на вашего героя нападает человек с оружием, а вы его укладываете на лопатки с помощью кружки, причём не пролив ни капли...
- Это почти как танец. Я прорабатывал каждое движение, и в какой-то момент мне начало казаться, что я фокусник, создаю какой-то магический трюк. Ведь все понимают, что нет никакого боя, это иллюзия борьбы. Главное, всегда помнить об этом на съёмочной площадке. Потому что порой сам начинаешь верить, что ты действительно дерёшься.
Вам понравилось работать с Джулианной Мур?
- Я словно вернулся в прошлое. Мы ведь не снимались вместе со времён «Большого Лебовски». Как будто мы уходили на каникулы, а теперь снова вместе. Мы друг друга понимаем с полуслова. У нас похожие подходы к работе. С Джулианной не соскучишься, мы без умолку болтали на съёмках, иногда даже забывая о работе, в общем, наверстали упущенное время.
