У знаменитого петербургского хореографа Бориса Эйфмана с фестивалем «Черешневый лес» давняя дружба, здесь он в прошлые годы показывал «Реквием» и «Родена». Cолистам  нового спектакля Олегу Габышеву и Любови Андреевой уже рукоплескали в спектакле «Роден». Там Габышев исполнил роль знаменитого скульптора, а Андреева  – роль его возлюбленной Камиллы Клодель, которая к концу постановки сходила с ума. Здесь балерине пришлось пережить обратную трансформацию, вернуть себе рассудок, попав в руки психиатра Дика Дайвера (Габышев). 

Эйфман поставил балет по мотивам романа Фицджеральда «Ночь нежна». В первом акте мы видим, как безумная наследница многомиллионного состояния Николь борется со зловещим двойником и влюбляется в своего доктора. Любовь исцеляет девушку, и вместе со своим спасителем она возвращается к богемной жизни. Во втором акте Дайвер бросает клинику и карьеру и погружается в мир роскоши, лёгких денег, кабаре и актрис. Эйфман пошёл дальше Фицджеральда. Если у писателя будущее Дайвера было неопределённым, то хореограф погубил своего героя, отправил его пациентом в его же клинику.  

– Личность, забывающая о собственной миссии, уничтожающая свой талант, обречена на катастрофу, а компромисс с коварным, наполненным соблазнами миром всегда губителен, – рассказал Борис Эйфман. – И именно о роковых последствиях, к которым приводит предательство человеком самого себя, призван напомнить балет Up & Down. 

Этот философский балет в стиле джаз собрал в зале массу знаменитостей – от Сергея Гармаша до Олега Газманова. Семейство Михалковых пришло почти в полном составе, заняв почти целиком ряд в зале. Помимо Никиты Сергеевича с супругой были их дочери Анна и Надя, сын  Артём и внуки. В одной из сцен  постановки был показан процесс съёмки фильма. Когда на сцене появился режиссёр с выразительными усами, некоторые зрители посмотрели на Михалкова, пытаясь уловить его реакцию. Никите Сергеевичу понравилось всё, в конце он аплодировал стоя.  

– Up & Down Бориса Эйфмана – замечательный спектакль, – рассказал Михалков   после спектакля. – Он совершенно адекватен прозе Фицджеральда – неуловимый, неосязаемый, потрясающий!