Илья, ваш новый альбом связан с темой пиратства. А что такое пиратство сегодня?
– Это рэкет, рейдерство, банальное воровство, в том числе и интеллектуальной собственности. Мы встречаемся с ним ежедневно. По сути, пират – это разбойник. Хотя этимология слова идёт именно к «пытающему удачу» (с греческого), тут мы все с вами заодно… на удачу-чу-чу!
В своей новой песне «Пиратские копии» вы поёте о недолговечных подделках...
– Я считаю, что сегодня дискуссия в нашем обществе о пиратстве в музыкальной индустрии просто не имеет ни базы, ни смысла. Редкий профессиональный юрист имеет понятие о том, что такое охрана интеллектуальной собственности, хотя бы в теории. На практике все заявления о борьбе с пиратством в этой сфере – лишь круги по воде. Плоды интеллектуального труда, в частности, в музыкальной области, не имеют почти никакой законодательной защиты, а до регулирования в этой области можно дойти только через понимание вопроса, не только через образовательные программы. Но главное – чувствовать это нутром. Начните с себя, я всегда привожу следующий пример: вы идёте в столовую и уходите с тарелкой пельменей, не заплатив за них. Это – воровство. Вы забираете себе песню одним нажатием мышки на своём лэптопе, не заплатив автору. Это что? А если вы директор столовой? А если вы автор? Средний обыватель не поспевает уразуметь семимильные шаги новых технологий, а госорганы подчас даже не понимают, с чем имеют дело. Пятнадцать лет назад мне представился случай задать вопрос о возможностях регулирования производства пиратских компакт-дисков в России лично премьер-министру. Я получил ответ, что в государстве слишком много других первоочередных проблем. Сегодня компакт-диски – это уже история, а решения проблемы пиратства так и нет, да и первоочередных проблем, я уверен, только прибавилось.
Достаточно ли сегодня группе просто играть музыку и писать тексты, чтобы не затеряться в толпе?
– Если вы желаете сделать успешную карьеру в том, что вам очень нравится, «просто» никогда не будет выходом. Вам придётся сталкиваться с правдой жизни. И там, скорее всего, всё по Дарвину. (Смеётся.) Не пускаясь в дальнейшие разглагольствования, мне кажется, что уважающий себя музыкант-композитор-исполнитель должен обладать достаточной самодисциплиной и пониманием смежных профессий, чтобы увидеть свет в конце тоннеля хотя бы теоретически.
А в столице необходимо жить, чтобы добиться успеха?
– Абсолютно нет. Столичные города, при всей своей концентрации бизнеса и денег, оставляют вам мало времени на себя и собственное творчество. Скажем так, чтобы приехать из того же Владивостока в Москву, вам придётся понести немалые расходы на авиаперелёты. Да и в центре, поближе к клубной жизни столицы, ценник на аренду квартир, студий и репетиционных баз будет жесток. Господин Наоки Шимизу, один из спикеров нашего рок-фестиваля во Владивостоке, сказал на встрече с участниками, что готов работать с любой группой, которая докажет, что благодаря только собственным усилиям они смогут продать билеты на концерт нескольким тысячам человек в своём родном городе.
Кстати, вы как китаевед, что думаете о нашем сегодняшнем сближении с Азией, с Китаем в частности?
– Пока это только теория. Нам нужно учить языки и очень хорошо понимать искусство общения и дипломатии с нашими соседями на уровне индивидуума. И чем шире и глубже будут открыты культурные связи, тем нам будет полезнее. Нам нужно всерьёз задуматься о культурных десантах из молодых музыкантов, художников, дизайнеров и предпринимателей в новую Азию...
Мы должны оправдывать делом свои собственные идеи, пока они ещё могут найти своих последователей.
Чему тогда российским музыкантам, да и всем нашим людям вообще, стоит поучиться у китайцев?
– Учиться нужно пониманию другой ментальности и возможности использовать потенциал симбиоза культур в собственных интересах.
