Самыми известными книгами Алексиевич считаются «Цинковые мальчики», «У войны не женское лицо», «Время секонд-хенд» и «Чернобыльская молитва».  Большая часть её произведения посвящена жизни в СССР в эпоху его заката и во времена перестройки.

С начала 2000-х годов Светлана Алексиевич жила в основном в Европе, а недавно вновь перебралась в Белоруссию. Россию с визитом писательница посещает крайне редко. Однако чуть больше недели назад Нобелевский лауреат побывала в Петербурге, где приняла участие в дискуссии с Александром Сокуровым в рамках  сентябрьских  «Диалогов» проекта «Открытая библиотека».

Metro выбрало самые яркие цитаты писательницы о ее книгах, творчестве, историческом пути России и роли женщины в её произведениях. 

О политическом выборе

Я встретила одного человека, который рассказал такую историю: в детстве мальчишкой он был влюблен в тетю Олю — красивую, с длинными волосами вьющимися. И он говорит: «Это была самая сильная страсть в моей жизни. Потом ни одна женщина не дала мне такой глубины всего этого». И вдруг, когда случилась перестройка, он узнал от мамы, которая уже стала говорить все-таки то, что она думала (хотя бы немного говорить), что тетя Оля донесла на родного брата, и он сгинул где-то в Колыме. Это настолько потрясло парня, что он, когда узнал, что тетя умирает, у нее рак, приехал к ней и сказал («Это был такой важный для меня вопрос — я знал, что я был жесток, но я спросил»): « Тетя Оля, что ты помнишь о 37-м годе?». Она сказала: «О, это такой год, когда я была счастлива — я любила, меня любили». Он говорит: «Но дядя Саша?».  Она говорит: «Ну, попробуй найди в 37-м честного человека».

О чем я хочу сказать: что зло — это не только Берия и Сталин, это и красивая тетя Оля. Это все так рассредоточено в нашей жизни, настолько вкраплено в наше обычное человеческое существование, когда мы сидим пьем кофе, когда мы любим, когда мы смотрим телевизор, что иногда — и не иногда, вот сейчас — мы не говорим себе, что мы все втянуты в эту цепочку соглашательства.

О главном принципе

Я думаю, что все-таки мой принцип — иди и сторожи в себе человека

О политике

Я не склонна думать, что политика, вот это расхожее слово, грязное дело. Я думаю, что политика — это большое дело, когда оно в руках действительно очень сильных и интересных людей — того же Гавела или вот немецкого президента, который через 20 лет после войны нашел в себе смелость, Вайцзеккер, кажется, сказать о вине немцев. До этого 20 лет никто не находил в себе смелость.

О России

Россию нельзя долго унижать. Свое пространство она принимает за величие, и, конечно, вся энергия этой страны, вся культура ушла на освоение этого огромного пространства и на попытку как-то наладить в нем жизнь.

О творческих планах

Сейчас я хочу написать немного другие книги: одна книга о любви, а вторая — о старости, которую нам продлил прогресс, исчезновение. Какие-то метафизические уже вещи, и я стала перечитывать классику и в ужасе обнаружила, что эти вопросы почти не обсуждаются. Вот такие понятия, как радость, наслаждение — этого совершенно нет.

О женщине в её книгах

Все мои книги — и о Чернобыле, и о войне — это женский взгляд. Почему женский взгляд, женщины-фронтовички: потому что женщина свободна, во всяком случае, я старалась ее освободить (и именно это было в книге), свободна от мужской культуры войны, от мужских суеверий. Понимаете, даже читая «Севастопольские рассказы», женским взглядом я вижу эти мужские суеверия, вот это понятие мужское, что такое достоинство... Понимаете, мы в плену всего этого, а в России нет другой истории, кроме военной, потому что социалистическую я тоже считаю военной историей — это не история мирной нормальной жизни. И поэтому мне как раз хотелось говорить о том, за что держаться.

С полной версией беседы Светланы Алексиевич и режиссёра Александра Сокурова можно ознакомиться на сайте «Открытой библиотеки».