«Оля! Извините меня за такое бесцеремонное обращение, я не знаю Вашего отчества. Должен сообщить Вам печальную весть: 29 февраля был убит Николай Соболев. (...) Я довольно часто был с ним вместе, так как нас связывали служебные обязанности. Однажды он прочитал мне некоторые Ваши высказывания о музыке и жизни вообще, которые заставили меня поверить, что можно встретить человека таких идеальных воззрений, как Ваши. Мне тогда захотелось узнать о Вас больше, но я не успел этого сделать... Мне несколько неудобно говорить это Вам, незнакомому человеку. Прошу извинить меня за такую, может быть, неуместную откровенность. Николай Левандовский».

Это письмо военнослужащая Ольга Тиме получила в марте 1944 года. Неизвестный ей офицер сообщал о смерти близкого друга. Сейчас это письмо, а также множество других хранит сын автора и адресата фронтовых треугольников Сергей Левандовский.

– Моя мама до начала войны успела окончить музыкальное училище, – рассказывает Metro Сергей Николаевич. – У неё был друг-музыкант, извещение о гибели которого она и получила в марте 1944-го. На тот момент мама служила под Ленинградом, в Парголово. Военная часть обслуживала пекарни и занималась отправкой хлеба на фронт. Известие это маму очень расстроило. Она написала ответ: попросила переслать письма, написанные ею Николаю Соболеву. Неизвестный офицер Левандовский её просьбу выполнил. Прислал новое письмо, потом ещё и ещё...

Часть, в которой воевал Николай Левандовский, стояла в Выборгском районе Ленинградской области.
– В 1939 году отец поступил в Технологический институт, оттуда его призвали на финскую войну, – говорит Сергей Левандовский. – А когда началась Великая Отечественная, его оставили на тех же рубежах.

Переписка, завязавшаяся в марте 1944 года, продолжалась. Через два месяца молодые люди перешли на «ты». Ольга по просьбе Левандовского в очередное письмо вложила свою фотографию.

«Теперь я представляю тебя лучше, – написал Николай Левандовский в очередном письме. – Так интересно: люди не видели друг друга, а между тем очень быстро стали близкими друзьями и разговаривают так, будто знакомы были всегда. Ты словно появилась из другого мира, того, который был в моём воображении, а не в действительности. Посылаю тебе свою фотографию».
– Мои будущие родители увидели друг друга весной 1944-го, когда отцу дали отпуск, – продолжает Сергей. – Мама старше отца на четыре года. На момент знакомства ей было 27 лет, ему – 23 года. Но разница в возрасте никого не смутила. При встрече они поняли, что действительно созданы друг для друга. Мама – наполовину немка, её предки владели заводом в Псковской области. Отец – из зажиточной семьи из Краснодарского края. Оба  из интеллигентных семей с традициями. Оказалось, что они слушают одну музыку, читают одни и те же книги и думают в унисон. К сожалению, мамины письма отец потерял. А вот мама сохранила почти все. И реже всего в этих письмах говорится о войне...

«Оля, дорогой друг! – написал Николай своей девушке летом 1944-го. – Поздравляю с нашими большими фронтовыми успехами. После того как линия фронта ушла от нас более чем на сотню километров, сразу стало как-то пусто и бессмысленно. Почти три года пребывания даже на таком спокойном фронте, каким был наш, всё время заставляли находиться в некоторой напряжённости. Всё время привык думать: здесь – мы, там – противник, по эту сторону – один мир, по ту – другой».

– За три фронтовых года отец передумал учиться в Технологическом и ещё за год до окончания войны поступил на философский факультет Ленинградского университета. Студентов демобилизовывали, и он стал жить в Ленинграде. Мама тоже вернулась в родной город – у неё оказалось больное сердце. В 1945-м родители поженились, через год родился я, их старший сын. В детстве часто просил маму рассказать про 9 мая 1945 года. Она из раза в раз повторяла: «Я мыла окна. И вдруг на улице появилось много людей, все что-то кричали. Я сначала испугалась, думала, что опять немцы окружили Ленинград. А потом услышала: «Победа! Ура!» Я закрыла окна и тоже побежала на улицу».

Война закончилась, и мои будущие родители думали, что теперь у них начнётся совсем другая жизнь.