Ради роли Яковлева ему пришлось похудеть на 15 кг, приклеить нос, надеть линзы и вытерпеть съёмки в ледяной воде за полярным кругом. Но это стоило того. Канадские зрительницы влюбились в главного героя – после показа к Фёдорову выстроилась очередь из желающих сфотографироваться и взять автограф. Похоже, в России появился новый секс-символ.

На мой взгляд, это самая крутая ваша роль. Я не видела на экране Петра Фёдорова, только Яковлева. Вы тут абсолютно другой. Причём дело не в голубых глазах и греческом профиле, изменилось что-то внутри вас…
Я согласен. Яковлев – очень интересная роль. Но это заслуга не моя, а Мизгирёва. Актёр – инструмент в руках режиссёра, краска, которой художник пишет свою картину. Знаете, мне это напомнило, как однажды один режиссёр, с которым я работал ранее, подошёл ко мне после показа фильма "Россия 88" и сказал: "Мне кажется, я с тобой неправильно работал". Так вот, Алексей умеет со всеми работать, даже с массовкой. Меня всегда раздражают эти картонные персонажи, которые не понимают, что они делают в кадре. Когда ты видишь, как незнакомые друг с другом люди молча идут под руку в неизвестном им направлении, это сразу разрушает всю магию кино. Мизгирёв вернул вкус к профессии многим, кто поработал с ним. Мне он тоже напомнил, что я тут делаю. Надеюсь, вскоре появятся новые Мизгирёвы, а “Дуэлянт” не останется единственным островом в океане надежд. Хочется проектов того же уровня. Хочется, чтобы русский зритель вновь поверил в наше кино.
 
Вам пришлось ломать себя ради роли?
Ломать себя нужно всегда. И это правильно. Сейчас вообще время слома – четвёртая стена ломается. Зритель ждёт, что на экране всё будет по-настоящему. Эти супергерои, мужики в лосинах больше не котируются. Теперь, если ты снимаешь фильм про Эверест, ты тащишь камеру на Эверест. Поэтому и приходится делать всё по-настоящему. Думаю, у нас получилась такая жанровая история с  документальным существованием актёров. Многое снималось одним кадром, поэтому надо было быть готовыми ко многому. У нас всё по-настоящему. Если человек получает по голове прикладом, то это тоже по-настоящему. У нас настоящий Петербург, кареты, лошади, пистолеты… Мы перекрывали настоящие улицы, за что нас, наверное, люто ненавидели горожане. Каждый съёмочный день начинался с того, что покрывали улицы торфом. Кстати, мы даже перекрыли Дворцовую площадь! Вероятно, это был единственный день, когда китайцы не могли там фотографировать. Мне иногда кажется, что они там рождаются: во сколько ни придёшь, они всегда там.
 
Вам удалось посмотреть "Дуэлянта"?
Да, я рад, что смог впервые увидеть фильм именно на чужой земле – не давил бэкграунд нашей реальности. 

А обычно он давит?
Ещё как! Все – таки премьера отличается от стандартного сеанса совместного переживания, коим и является поход в кино. Иногда после просмотра фильма, в который ты вложил душу, хочется побыть одному, составить своё эмоциональное впечатление о работе. Но нет, премьера – это работа, надо принимать ложные поздравления и похлопывания по плечам. А здесь, в Торонто, я смог насладиться публичным одиночеством. В зале было много людей, но каждый видел фильм по-своему. За рубежом совсем другая культура просмотра кино, они прилично и смиренно всё воспринимают. Ну и качество залов чуть лучше, чем у нас.
 
После показа я опрашивала зрителей. Большинство восхищалось вашей актёрской игрой, девушки говорили, что у вас теперь будет ещё больше поклонниц.
Не у меня, а у персонажа. Не я крутой, а мой герой. Многие актёры об этом забывают, а я нет. Им начинает казаться, что на съёмочной площадке их кормят в первую очередь потому, что они крутые, но на самом деле заботятся не о них, а о деньгах. Потому что актёр – лицо фильма. Часто в контракте прописывается, что актёр не может рисковать своей жизнью. Например, не может ездить на мотоцикле во время съёмок. Поэтому меня всегда удивляет, каким образом артисты участвуют в проектах вроде “Танцы на льду”, где можно сломать руки и ноги. Я всегда стараюсь напоминать себе, когда прихожу на новый проект, что до моего появления над ним уже трудились годами люди, и теперь всё зависит от меня: я могу как вдохнуть жизнь в фильм, так и уничтожить его на корню.
 
Люди часто думают, что знают звёзд, а они на самом деле знают персонажей.
Да, это называется эффект родственника. Более того, они ждут, что ты будешь их так же рад видеть, как и они тебя.  
 
Бывало, что отмахивались от людей, отказывались фотографироваться?
Да, и очень об этом жалею. Это было в начале карьеры. После сериала "Клуб" на MTV на меня обрушилась популярность. Сначала меня пугало такое пристальное внимание, потом начало раздражать. Помню, я поссорился с девушкой, у меня было ужасное настроение, и тут ко мне подходит человек с просьбой сфотографироваться… Я его прогнал. Человек был шокирован – он ведь не знал всех обстоятельств. Мне тогда стало так стыдно. И я понял, что не имею права отказывать в фотографии. Люди мне доверяют. Очень это ценю.
 
На “Дуэлянте” вы впервые работали с Владимиром Машковым. Как это было?
Причём мы с ним ни разу не встречались до съёмок. Для меня это огромная честь. Ведь он отчасти вдохновил меня стать актёром. Машков – он один такой. (Улыбается.)   
Какой самый полезный совет он вам дал?
Он объяснил, что 90% населения России не может оценить качество фильма, не понимает, ты хороший актёр или плохой. И ещё, что нельзя терять энергию во время съёмок. Знаете, обычно актёры любят потусоваться со всеми в перерывах, но этого делать нельзя. Теперь для меня выход на съёмочную площадку – священнодействие.
 
Дуэли ушли в прошлое. Вопрос чести не так важен для современного человека?
Что тогда, что сейчас это вопрос внешних обстоятельств. Если один на один, то об оскорблении можно и забыть, а вот если прилюдно, то тут всё зависит от реакции общества. Одни люди успокоят, а другие потребуют “мяса”. И мой герой это отлично понимает, он провоцирует публику, чтобы те захотели дуэль. Так что мне кажется, что ничего со временем не меняется.
 
А вас легко спровоцировать?
Признаюсь, легко. Но смотря на что. 

Но фильм ведь вовсе не про дуэли?
Дуэли – это лишь фон. Картина рассказывает о внутреннем конфликте героя, его одиночестве и борьбе с самим собой, его чести, которая была задета… Ему важно вернуть свой титул, чтобы мама его простила. Человек потерял себя. Современная история. Не только про мужчин.
 
А мне как раз показалось, что про мужчин. По крайней мере, вы с Машковым перетягиваете на себя всё внимание.
Женщин здесь мало, но это фильм как раз про маму Яковлева. Так что женщина здесь не функция. Но вы правы. У нас тут не дуэт, а настоящий поединок с Владимиром. (Улыбается.)
 
В фильме очень красивые костюмы, а ваш стиль мне напомнил Нео из “Матрицы”.
Как хорошо, что вы это сказали! Когда в СМИ появились первые кадры из ленты, моя мама спросила: “Петя, а вы что снимаете – XIX век или “Матрицу”?” Это и есть ход нашего фильма – современный взгляд на ту эпоху. Мизгирёв развеял стереотипы о дворянстве, сбил с нас театральные интонации и нафталиновые представления о серебряном веке. Наш художник по костюмам Татьяна Патрахальцева – это просто Маккуин XIX века, если бы он жил в то время (Александр Маккуин, известный современный британский дизайнер – Прим. ред.). Мне так хотелось украсть все эти костюмы! Их можно прямо сейчас носить – камзолы, сапожки… Все хипстеры скажут, что это закос под них.
 
Вы занимаетесь не только кино, но и музыкой. Над чем сейчас работает ваша группа Race to Space?
Я очень люблю свою группу, это моё второе я. Наши тексты на английском, как и у многих наших молодых талантливых музыкантов. В детстве мы все слушали западную музыку, среди нашей эстрады авторитетов не было, при всём уважении к Алле Борисовне Пугачёвой. Наше культурное детство украли, и чужая музыка – это всё, что нам оставалось. Поэтому мы выросли с привычкой заимствовать всё у Запада. Мы оторвались от своей русскости, но мне кажется, пришла пора к ней вернуться.
 
Вам 34 года, после того как преодолели возраст Христа, что-то в вас поменялось?
Да. В чём-то я моложе своих лет, в чём-то старше. Когда побреюсь, сразу несколько лет скидываю. (Смеётся.) После 33 лет я начал задумываться, чего же хочу от жизни. Поэтому я очень рад, что именно в этом возрасте мы работали над "Дуэлянтом".  Этот фильм помог мне ответить на многие вопросы. Я понял, что мы через притворство хотим задеть природные коды, забраться поглубже в себя. Если ты хочешь, чтобы у зрителей в зале потекли слёзы, ты сам должен плакать. Нужно, чтобы в тебе была энергия, которую ты мог передать людям с экрана.
 
А как вы собираете эту энергию?  
Это сложно объяснить. Вот сейчас закончатся съёмки мини-сериала "Савва" под руководством грузинского режиссёра Вано Бурдули, и я бы хотел сделать перерыв – полгода нигде не сниматься. Я должен накопить энергию, вновь услышать себя, побыть среди людей... Мы же кино тоже делаем про человека и для человека. Дело даже не только в усталости, а в том, что актёр не должен всё время работать. Я вам больше скажу: порой не работать ещё сложнее, чем работать. Многие актёры совершают эту ошибку – зарываются в проектах и превращаются в музей имени себя, а мне этого совсем не хочется. Правда, не уверен, что у меня получится сделать огромный перерыв. В кино не такие большие гонорары, а у меня большая семья, в которой я единственный мальчик. К тому же сейчас выйдет какое-то немыслимое количество картин с моим участием, некоторые из них долго лежали на полках. Надеюсь, не надоем зрителям. Я отвечаю за качество каждого своего проекта.