8 декабря (1863 г.) – день смерти жены Пушкина, и вот что я по сему поводу вспоминаю.

Ахматова обожала, просто боготворила Пушкина. Но при этом, будучи человеком пристрастным, она терпеть не могла жену поэта – Наталью Николаевну. В своё время Лев Шилов записал ниже-
следующий монолог Анны Андреевны (цитирую по книге «Озорство моё, окаянство...», составители М. В. и О. С. Фигурновы, М., 2006, стр. 165): «Я просто не знаю ни одной фразы, которую могла бы сказать в её защиту. Когда она уезжала, она сейчас же забывала его адрес. Непременно. Потом, конечно, она транжирила деньги безобразно.

Жить в деревне было спасением: какой-то год, но что можно было сделать!

Ни за что, ни на одну минуту её нельзя было оторвать от этих балов. Мать была никакая. Конечно уж, танцевать, имея четырёх маленьких детей!.. Она ни одну ночь не сидела дома, только и было ей, что танцевать».

Я, конечно, очень люблю и высоко ставлю Пушкина, но отношусь к нему не так эмоционально, как Ахматова, и личность Натальи Николаевны не может вызвать во мне бурных чувств. Но вот пришло мне в голову сравнить двух женщин (одну реальную, другую воображаемую), которыми Пушкин восхищался, – Наталью Гончарову и Татьяну Ларину. Как помним, о будущей жене поэт писал: «чистейшей прелести чистейший образец», а героиню стихотворного романа наименовал «милым идеалом».

В биографии той и другой важное место занимает дуэль со смертельным исходом. Но есть и ещё некая общность: обе они после того вышли замуж за генералов.

 А теперь укажем и на различие. Дуэль совершилась, Онегин покинул своё имение, тогда Татьяна стала посещать его «молчаливый кабинет» и «за книги принялася»... А Наталья Николаевна после того, как её супруг покинул этот мир, судя по всему, к его книгам не прикасалась. Мало того, вторично выйдя замуж, она отправила библиотеку Пушкина в подвал казарм Конногвардейского полка. Увы! – в том «мрачном подземелье» лежали не только книги, но и бумаги из архива величайшего поэта!   

Об этом в своё время писал замечательный литературовед Илья Львович Фейнберг («Последний труд Пушкина», М., 1962): «История Петра I» погребена была вместе с уложенной в ящики библиотекой Пушкина в подвалах казарм Конногвардейского полка, которым командовал Ланской – второй муж вдовы поэта. Вместе с библиотекой рукопись перевезена была потом в подмосковное имение Пушкиных – Ивановское, а оттуда в Лопасненскую усадьбу, принадлежавшую родственникам старшего сына поэта. Здесь, невдалеке от Москвы, рукопись «Истории Петра I» была в конце столетия забыта при вывозе из Лопасни книг пушкинской библиотеки.    Она была обнаружена только после революции, когда в Лопасню летом 1917 года приехал внук поэта Григорий Александрович Пушкин. Жившая там племянница жены поэта Наталия Ивановна Гончарова обратила его внимание на исписанные листы, которыми была устлана клетка канарейки, висевшая в усадьбе.

Оказалось, что бумага исписана рукой поэта. Тогда только и был обнаружен, вспоминал потом Григорий Александрович Пушкин в письме к П. С. Попову, затерявшийся и уже раскрытый ящик с бумагами Пушкина, объеденными мышами. Часть бумаг была, очевидно, уже утрачена».

Коли представишь себе автограф Пушкина, объеденный мышкой или загаженный птичкой, начинаешь не то чтобы разделять, но понимать недобрые чувства, которые Ахматова испытывала по отношению к вдове поэта.

Мнение автора может  не совпадать с мнением редакции.