27   августа – день смерти Сергея Михалкова. Я хорошо помню его – он был умным, остроумным, обаятельным, очень талантливым и притом отнюдь не бескорыстно прислуживал большевикам.
В 1936 году Михалков был замечен самим Сталиным: тирану понравилось михалковское стихотворение «Светлана», оно было напечатано в «Правде».

Как-то поэтесса Маргарита Алигер обратилась к  Михалкову: «Послушай, Серёжа, я заметила, что на любом заседании или собрании вне зависимости от того, избрали тебя в президиум или нет, ты непременно идёшь и садишься на сцене...» Михалков отвечал с характерным для него заиканием: «Мне так... с-с-спокойнее».
Я не ведаю, кто автор таких строк о Михалкове:
Что ему недоставало,
Сам себе он доставал, –
Самый главный доставало
Из московских доставал.

Мой отец рассказывал, что Михалков в своё время придумал две занятные строчки, но продолжить так и не сумел:
В славном городе портовом Жил моряк на всём готовом...

Теперь из употребления вышли слова, означавшие театральные амплуа, в частности, такие, как «инженю» и «травести». (Первое означает наивность, а второе – некое переодевание, например взрослой женщины в ребёнка.) У Сергея Михалкова в Театре юного зрителя (ТЮЗе) шла пьеса. В тамошней труппе было множество маленьких и худеньких актрис, которые могли изображать детей. После премьеры – банкет. И Михалков якобы произнёс такой экспромт:
Всё сплошные травести –
Не с кем время провести.

И ещё стишки на ту же тему:
В ТЮЗе все антракты длинны,
Зритель  знает наизусть:
Это Гекльберри Финну
Засупонивают бюст.
 
Как помним, Михалков был автором трёх вариантов гимна. Когда первый из них вошёл в употребление, кто-то сказал ему с предельной откровенностью: «Это же не текст, а дерьмо». Ответ автора был таков: «Дерьмо или не дерьмо, а запоют – встанешь».

В истории Совдепии был  период, когда государственный гимн не пели, исполнялась только музыка. Началось это в 1956 году, в разгар «борьбы с культом личности», поскольку  в первоначальном варианте были слова: «Нас вырастил Сталин на верность народу...» В те самые времена Чуковский встретил  Михалкова. «Серёжа, – сказал Корней Иванович, – кто нас вырастил на верность народу?» «Мендельсон», – ответствовал тот. «Что значит – Мендельсон?» – не понял Чуковский. «Песня без слов», – пояснил Михалков.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.