Питера нет! Об этом мне сообщили сурово, категорично безапелляционно. Это знание передала редактор местного филиала федеральной газеты. Причём, как она объяснила, это любой понаехавший должен усвоить в первую очередь. И навсегда избавить свой лексикон от слова «Питер».
И что самое ужасное, петербуржского, например, стиля или говора, тоже нет. Вернее, стиль и говор есть, но он петербургский. Чувствуете разницу? Она такая – петербургская, без этого красивого раскатистого «ж». А это «ж», между прочим, приятно ласкает слух в слове петербуржжженка.
А я с этим главным отличием местных жителей от понаехов не согласна. Потому что «петербуржцы» есть. И они живут в том краю, где нет вечно разбитых дорог, дураков-чиновников и перемёрзших труб отопления. И где снег убирают вовремя, а со старинных зданий не валится на головы лепнина.
Ну да ладно! Будем объективны. О том, что Питера нет, знают лишь абсолютные снобы! Все остальные поют: «Ну, здравствуй, Питер! Питер, прощай» – и слушают радио Питер FM. Да и наше всё – петербуржец (да-да, он же здесь всё-таки жил!). Николай Васильевич Гоголь в своей комедии «Ревизор» ещё в 1836-м писал: «Ну кто ж спорит: конечно, если пойдёт на правду, так житьё в Питере лучше всего». Уже тогда, почти два столетия назад, жить здесь было лучше всего. А Питер уже был Питером.
Самое смешное, что в XVIII веке иностранцы называли этот город именно так: Санкт-Питер-Бурх. Это информация к размышлению для тех, кто не верит писателям и газетчикам и мнит себя категоричным снобом и коренным.
Но-но! Не надо идти на меня с кулаками. Я не буду столь категоричной. Вполне возможно, что и местные, и главный редактор того местного филиала крупной федеральной газеты правы. Потому что всё в этом Петербурге непросто. Потому что понаехавших вычисляют не только по слову «Петер». Ну, например, на всём Васильевском острове, чтобы вы знали, улиц вообще нет. У них там есть линии. Шестая, девятая, первая... Есть проспекты, переулки. Но улиц там так мало, что, кажется, их вовсе нет. Но иногда встречается человек, который говорит, что живёт на улице 6-й линии Васильевского острова. Его сразу обрывают – что не живёт, а временно пребывает.
Самое удивительное, что этот город создан понаехами. И населён ими же. Нас здесь до сих пор чрезвычайно много... И у всех у нас есть одна отличительная черта: мы все, сойдя с трапа самолёта или покинув авто или железнодорожный вокзал, стремимся стать местными.
Gереобуваемся в кроссовки, надеваем бадлоны. В магазине к продавцам обращаемся: мне, будьте любезны, кило гречи и вон ту не такую синенькую и не столь измученную кУру.
И ещё. Напоследок. В дореволюционной России питерцами называли провинциалов, приехавших в Северную столицу на заработки. Кстати, тот главный редактор местного филиала федерального издания тоже из питерцев.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
